– А что значит «опять»?
– Так она тут не впервой, ххх, почти каждую луну приезжает показывать свои фокусы.
– Почему я только сейчас о ней слышу? – поинтересовался Арон.
– Как только сейчас? Да по всей, ххх, Агийвии рассказывают об этой кудеснице! Ты разве, ххх, не слышал?
Бурогрив призадумался. Он и вправду ловил ухом разные байки, но ничего конкретного.
– Слышал, но мало, – ответил Арон.
– Тогда ты просто обязан, ххх, посмотреть на ее представление! – Эвреман уже собирался потащить воина к Средиземному Озеру.
– Постой, постой! Как-нибудь в другой раз. Я с ног валюсь, нужно хотя бы треть столба поспать…
И тут небо над деревней будто бы загорелось. Сотни мерцающих зарниц заполонили небесную твердь и складывались в фигуры лошадей, единорогов и пегасов. Они менялись каждое мгновение и потом падали на землю, обращаясь светлячками, медленно исчезавшими перед глазами домовят.
Арон от удивления раскрыл рот и сказал:
– Хотя… если подумать, сон никуда не денется.
Эвреман радостно похлопал друга по спине.
– Вот и славно, ххх!
Они пошли к Средиземному Озеру, посматривая на разноцветное небо. Арон никогда не видел таких магических трюков и даже не был уверен, смог бы Чарльз повторить их. Ему доводилось слышать в странствиях о том, как новый придворный волшебник развлекал публику исчезновениями и салютами, но то, что вытворяет эта кудесница, Бурогрив не видел никогда.
Шагая мимо домов, Арон не мог не заметить, как некоторые брауни спешно заканчивают дела и бегут к Средиземному Озеру.
– Они так спешат? – удивился Арон. – Чтобы увидеть зрелище?
– Нет, ххх, не совсем. Они спешат, ххх, чтобы увидеть то, что последует за зрелищем.
– А что за ним последует? – Арон настолько был поражен буйством красок у них над головами, что постоянно спотыкался.
– Сам, ххх, увидишь, – Эвреман шагал увереннее.
Дойдя до берега, Арон приготовился схватить Разящий.
– Ты чего это, друг?
– Ты что, не видишь, кто это?! – Арон ошарашенно смотрел вперед.
– Это Мэри Белогривая, ххх, та самая кудесница, – равнодушно отозвался брауни.
– Ты не… не видишь?
– Не вижу чего, ххх?
Белый единорог стоял перед толпой и взмахами коряво сшитого плаща поднимал ворохи огней. Брауни пристально следили за феериями красок над ними. А Бурогрив ломал голову: не спятил ли он или действительно видит единорога в Агийвии?
Глядя на даму, воин не знал, как поступить. Напасть? Но белый скакун ничего опасного не делает, просто веселит домовят. Вон как они радостно подпрыгивают, пытаясь поймать лапами и крыльями огни, но те разлетаются, будто светлячки, и стремятся в небо, где распускаются радужными цветами.
Арон расслабился:
– Мне нужен отдых, Эвреман.
– Оно, ххх, и видно… но сперва давай посмотрим представление.
Бурогрив не спорил. Они с Эвреманом вошли в гущу толпы и следили, как так называемая Мэри Белогривая зажигает потоки зарниц на небе.
Подняв последний ворох искр, кудесница произнесла:
– А теперь, милые домовята, я попрошу следить за небосводом, ведь там вы узнаете свои мечты и страхи.
Брауни вгляделись вверх.
Арон тоже непроизвольно поднял голову…
И он узрел себя! Себя, склоняющегося перед королем и отдающего Разящий. Король злорадно смеется…
Но видение пропадает, сменяясь картиной мирных зеленых лугов Агийвии, спокойной жизнью пастухов и землепашцев. Под добродушные вздохи домовят видения исчезли…
Арон опустил голову. Единорожка величественно кланялась аплодирующей толпе.
