Так завершилось одно из самых важных событий в истории мироздания – убийство Имира. Оно не было простым злодеянием или капризом. Для богов это стало актом творения, жертвой во имя будущего порядка. Когда я беседую с моряками или воинами, во взгляде которых читается грубая прямота, они иногда с презрением говорят, что боги великану предательски нанесли удар, а потому их слава запятнана. Но задумайтесь: возможно ли было иначе утихомирить хаос? И могло ли новое обрести форму, пока старое удерживало над всем власть? Наверное, нет.
Ведь даже сама природа напоминает нам, что старое всегда должно уступить место новому. Осень сменяется зимой, чтобы весной и летом земля обрела цветение. Так боги посчитали, что Имир – это зимняя стужа, которую нужно преодолеть, чтобы жизнь расцвела. И они сделали это, подарив всем нам – и богам, и людям – возможность развиваться в упорядоченном мире.
Когда я, Хавар, скитаюсь по земле, я вижу во всём отпечаток тех событий. В горных хребтах и океанах, в ветре, что шумит в соснах, в грозовых тучах и радужных переливах на небе. Всё это – живое наследие того далёкого дня, когда Один, Вили и Ве решились на свою великую битву. И всякий раз, вспоминая о гигантском черепе Имира, ставшем небесным сводом, я говорю себе: «Мы, смертные, живём внутри великой истории».
Вот почему, когда рассказываю о сотворении миров, я всегда подчеркиваю: гибель Имира не была концом. Наоборот, из неё выросло нечто невообразимое – наш мир, наполненный жизнью и надеждой, но всё ещё хранящий горечь былого хаоса и каплю страха перед дремлющими великанами. И, пожалуй, в этом – великая мудрость: без жертвы не наступает новое, и без опасности не рождается сила.
Так, друзья, завершилась великая схватка и состоялось грандиозное сотворение миров. Но это лишь начало нашего пути: впереди – рассказ о Мидгарде и Асгарде, о связующем их древе Иггдрасиль и многих других чудесах, что образовались из праха и плоти того, кто когда-то владычествовал над Пустотой. А пока, взгляните на небо и представьте, что вы смотрите прямо на череп древнего великана, из которого родились ночь и день, звёзды и облака. Пускай это осознание придаст вам смиренное восхищение перед тем, как величественно и хрупко всё устроено. И пусть оно напоминает: любой порядок рождён из жертвы, а жизнь – из победы над хаосом.
Глава 4: Древо Иггдрасиль – связь между мирами
Когда тёмной ночью я сижу у костра, глядя на пляшущие тени, мне часто мерещится невидимое древо, чьи ветви скрипят где-то за гранью видимого. Таково оно, Иггдрасиль – древо миров, которое держит на своих ветвях всю вселенную. Я, Хавар Сигурдсон, не раз слышал истории о его чудесах от мудрых скальдов и стариков, чьи глаза видели больше, чем способен заметить простой смертный. Теперь, оглядываясь на то, что рассказал вам прежде о рождении мира из плоти Имира, о сотворении Асгарда и Мидгарда, я хочу провести вас дальше – к сердцу космического древа, чьи корни тянутся к самым глубинам, а верхушка пронзает небеса.
Рассказывают, будто Иггдрасиль вырос в ту пору, когда новая реальность ещё только обретала форму. Едва боги упорядочили хаос, едва земля успела зазеленеть лесами, а реки найти своё русло, из глубин мироздания поднялось семя жизни – отголосок самой первозданной силы. Из этого семени и пророс великий ясень. Почему ясень? На это никто не ответит. Но мне кажется, что в его серебристо-серой коре скрыта и морозная суть льдов Нифльхейма, и жар душ наших предков, видевших в деревьях символ вечного цикла обновления.
