– Да ну тебя! – разозлилась Яра, наклонилась и хлопнула громко ладонью по воде, чтобы скрылось в брызгах отражение. Тут же в воде ее схватила холодная и бледная девичья рука, потянула в воду. Не устояла на скользком заснеженном берегу Ярослава, хлопнулась в мутное болото, и потащила ее неведомая сила ко дну. Одежда моментально намокла и стала очень тяжелой, потянув вниз еще быстрее. Захлебывалась, кричала, брыкалась девушка, но болото затягивало, мутная вода над головой сомкнулась, исчезли и небо, и звезды, и лес. Дышать стало нечем, казалось, что вода заполнила всю голову Ярославы, сокрыла мир тишиной. Какая-то темная тень беззвучно окутала девушку, толкнула в самое сердце. Сначала стало очень больно, а потом наступили холод и темнота.
Кристально чистая вода лесного озера затрепетала, всколыхнулась, выплюнула Ярославу на берег. Девушка откашлялась и огляделась вокруг: тихий, странно беззвучный лес царил повсюду. Между деревьями не было видно никакого просвета, поэтому вдали лес чернел, становился дремучим. Зеленая листва и белесое небо над головой уверяли, что в свои владения вступило лето, но при этом было холодно. Беловато-серые тучи мешали определить, сколько сейчас времени. Поверхность лесного озера разгладилась и замерла, отражая общую серость и спокойствие. Вода была прозрачной, но в самом озере не было ни рыбки, ни травинки, лишь зеркальное спокойствие и пустота и однообразные камни на самом дне. Это был замерший, заколдованный мир. Вне времени, вне понятия о свете или тьме. Беззвучность – вот что пугало в лесу больше всего: ни пения птиц, ни шорохов звериных, ни треска веточки. Сколько ни сиди у озера – ничего вокруг не изменится.
А верно, зачем здесь сидеть? Ярослава выдохнула облачко пара, разбавив холодный воздух. Прошлась вдоль озера, наблюдая за неподвижной гладью. Может, это – живая вода? Нет, герои всех баек проходят долгий путь, не может все быть так просто. Ярослава поежилась – одежда еще была мокрая, да и тяжелая от воды. Сейчас бы у огня погреться…
Откликнувшись на мысли об огне, где-то вдалеке среди деревьев задрожал огонек. Что поделать? Надо узнать, кто же огонь разводит и как дальше быть. Заспешила в сторону огонька Ярослава, наступила в мокрый ил – не заметила, что от озера течет тихий и тонкий ручеек, почти невидимый, пока в него не наступишь. Чихнула раздраженная девушка, но, рассудив, пошла прямо вдоль ручья. Если огонек – обман, а Ярослава по его вине заблудится, так хоть по ручью дорогу назад найти сможет.
Долго ли, коротко ли шла она по ручью и мокроватой черной земле сквозь молчаливый лес. С каждым шагом ручеек становился шире и полноводнее, бежал быстрее. Что за диво – чем дальше от большого озера, тем больше воды извилистой в маленькой речушке? Деревья вдруг расступились, открыв вид на широкую поляну. Речушка огибала ее и бежала дальше. В самом центре стояла избушка на двух высоких широких столбах, частоколом окруженная. В окнах свет горел, а по земле у забора разбросанные кости белели. Земля на поляне была вся в рытвинах, растоптана, разрыта, будто вскапывал кто-то. Жутко было Ярославе, но куда же еще идти? Стало быть, по всем признакам – это дом бабы Яги: в байках она и не злая, и не добрая. Повезет – не съест.
Ярослава трясущимися руками открыла калитку и зашла во двор. За забором – чистота, земля ровная и гладкая, вокруг избушки травы да коренья растут всякие. В саму избушку аккуратная лестница ведет с перилами. «Странно, а бабка Милица рассказывала, что избушка стоит на ножках курьих…» – удивлялась Яра, поднимаясь по лестнице. Постучала в дверь – тишина. В окнах свет мелькает – значит, дома есть кто-то. Дверь скрипнула, открываясь, Ярослава тихонечко пробралась в дом.
