– Прошу прощения. – Встав на ноги, обратился Гирнгримгрон, – почему же вы решили, что я именно тот, кого вы ищите? Ведь я нахожусь здесь вполне оправданно. Я смог добыть много камней, которые обменял на отдых.
Драмсаррос открыл книгу учета.
– Ты некий Гирнгримгрон? – спросил он.
– Да.
– Следовательно, ошибиться мы не могли. Ты тот самый уклонист, который пропускает работу в шахте. Твой отдых был завершен три восхода назад. Со слов Гирн обитающих рядом с тобой, ты единственный, кто посещает эти места. Я и Драмкраурик давно разыскиваем тебя, и мы изрядно устали. И сейчас, ты пойдешь с нами к Аркханесу, он определит тебе наказание.
– А если я не пойду с вами?
Драмсаррос и Драмкраурик удивленно посмотрели друг на друга.
– Неподчинение! Вздор! – Возмущались они – Это невозможно! Мы заставим тебя идти с нами! Мы бросим тебя в яму! А затем, если ты в ней не сгинешь, ты будешь работать в шахте, как и подобает Гирн!
– Ну что же вы. Не сердитесь так, я это не всерьез, ведь если я с вами не пойду, мне здесь придется нелегко без еды. Вы могли бы не утруждать себя поисками, ведь я бы и так вернулся, и тогда не смог бы избежать наказания.
– Теперь твое наказание будет суровее, ведь ты посмел перечить нам.
– Но я не перечил… – не успел договорить Гирнгримгрон, как надсмотрщики взяли его под руки и поволокли за собой.
Двое толстых Драм, тянущих за собой худощавого Гирн, шли по пещерным тропам. Они сделали пару остановок для отдыха и перекуса. Гирнгримгрон, разумеется пищи не получил, а лишь наблюдал за тем, как двое прожорливых надсмотрщиков набивали свои рты. Миновав окраины районов, где проживали представители крови Гирн, они пришли в место, которое считалось самым мрачным в Аркфаре. Это была давно забытая и брошенная пещера, где когда-то случился ужасный обвал, погубивший многих. Среди погибших были и родители Гирнгримгрона. Он был еще младенцем когда это случилось и оттого не скорбел от утраты. После обвала шахту не раз заваливало вновь, поэтому ее забросили, а потом стали использовать как тюрьму, в которой пребывали узники, брошенные в ямы.
Аркханес был единственным из Арк, кто посещал брошенную пещер. Он мнил себя судьей. Никто не смел возражать, ведь он был высшей крови. Он сидел в одной из мрачных пещер, за столом из белого камня и сложив руки у подбородка выносил вердикты. Гирнгримгрона привели к нему за наказанием и поставили прямо напротив стола.
– Аркханес! – склонив голову, твердил Драмкраурик. – О, возвышенный в наших чертогах, мы привели к тебе этого уклониста, чтобы ты определил ему наказание, которое он, безусловно, сочтет справедливым.
Сперва, Аркханес промолчал, глядя на знакомое лицо, которое ему уже приходилось судить.
– Как зовут эту низость? – высокомерно произнес он.
– Представься! – Дернув за руку Гирнгримгрона, возмутился Драмкраурик. – Аркханес желает знать твое имя.
– А может, лучше ты меня представишь?
– Да как ты смеешь мне дерзить?!
– Он вообще-то с тобой разговаривал, а не со мной.
– Гирнгримгрон, – продолжил Драмкраурик. – Так его нарекли. Он частый гость в этих местах, и ему, похоже, яма полюбилась.
– Гирнгримгрон? Не припомню этого имени, – будто пытаясь вспомнить, говорил Аркханес, хотя помнил это имя.
– Вы заняты слишком важными делами, вам нет нужды помнить имена низших кровей.
– Что сделал этот низший аркфариец? За что его судить?
– Он не работал в шахте три восхода. Он – уклонист.
