– Зачем тогда ты мне солгала?! – Ярилов разозлился не на шутку, в его руках вспыхнул огонь.
– Полина не вернулась бы раньше времени даже в том случае, если бы ты был рядом, но я решила провести небольшой эксперимент.
– Кто ты?! – Виталик готов был выпустить на ведьму всю мощь пламени. Но в тот же миг старуха словно растворилась в воздухе.
Подавленный и взволнованный мыслями обо мне, блэквим огня погасил пламя и пустился обратно. Когда же он вернулся в лагерь, на улице было темно. Всю дорогу он представлял, как вызовет Дракона-Златояра на смертельную дуэль, ежели тот посмел причинить мне зло, но к его возвращению Ильи не было рядом, а я начала пробуждаться.
Придя в себя, я горько зарыдала, повторяя, что должна спасти Митю, что нужна ему. Моё тело мучил жар, я не могла подняться. Виталику с трудом удалось меня немного успокоить. Когда я заснула, он заметил сильный кровоподтёк на моём предплечье, разбитую коленку, стёртую до крови кожу на пятках и другие повреждения, которых у меня не было раньше. Обработав раны, он уложил меня удобнее, укрыл тёмным свитером и, устроившись неподалёку, собрался стеречь мой сон, не смыкая очей до самого утра.
* * *
Тучи над вечерним лесом рассеялись подобно миражу. Воздух был свеж, но мучительные страдания, почти лишившие Илью разума и убедившие вернуться в лагерь, чтобы, обратившись драконом, проглотить меня целиком, нарушали его спокойствие. К тому же он весь продрог, промокнув до ниточки. А появление коварной старухи в старомодной накидке добавило злости, и он хотел наброситься на неё, но ведьма, еле передвигаясь, швырнула ему, как собаке, горсть тех самых подозрительных конфет, которыми угощала когда-то. Догадавшись об их предназначении, Илюша проглотил одну вместе с мокрой землёй и, еле сдержавшись, чтобы отвратительное средство не вырвалось обратно, потянулся к остальным.
– Та, которую ты пробовал ранее, содержала незначительную дозу. Эти сильнее, каждая из них поможет тебе сутки продержаться без человеческой плоти, – голос старой ведьмы был каким-то болезненным, чувствовалось, что окаянная с огромным усилием произносит каждое слово.
– Чего ты добиваешься? – серьёзно произнёс Илья, ощущая, что средство старухи начало действовать, и он принимает свой обычный облик.
– Всё, что меня интересовало на данном этапе, я уже поняла, – вымолвила старуха столь же тяжко.
– Что ты поняла? – спросил Илюша, когда исчезли все признаки превращения, включая драконьи когти, и приблизился к незнакомке слишком близко.
– Не смей мне тыкать, мальчишка! – грубо рявкнула она, схватив его каменной хваткой за ворот влажной рубашки. – Ты любишь этот мир, хоть он неприветлив к тебе. Хочешь жить. Я прочла это в твоих глазах. Но если кое-кому не будет хватать кислорода, ты перестанешь дышать.
– Чушь! – злобно крикнул он, пытаясь высвободиться, но понял, что сильно измотан и слишком слаб для неё. – Кто вы?
– Когда ты это разгадаешь, будет уже слишком поздно, – она сняла капюшон и направила на Илью свои странные, мрачные очи; в них отражалась пустота. Если посмотреть в них, то казалось, что падаешь в бездну.
Одним ударом невиданной мощи ведьма отшвырнула Илью от себя, заставив того пробить спиной несколько деревьев. Через силу заставив побитое тело подняться, он хотел вернуться и начать серьёзную битву, но у него на глазах старуха загорелась чёрным пламенем, а когда он подошел к ней, превратилась в прах. Прежде чем упасть от усталости, Илюша заставил себя собрать с земли особые конфеты, спрятал их в сумку и на скорую руку устроил место для ночлега.
