Сказание о Дне и Ночи Часть I - страница 6

 Ингвар лежал на кровати, его тело приятно утопало в мягкой и теплой перине. Полог из легкой ткани слегка покачивался от зябкого ветерка, струящегося из открытого окна, и приятно гладил лицо.

– Как же хорошо, когда тебе внутри тепло, а снаружи, в горнице, прохладно, – думал он, втягивая носом студеный воздух.

За дверью послышалась суета, топот, смешки, разговоры громким шёпотом. Ингвар навострил слух, скинул одеяло, чтобы выглянуть, как вдруг, дверь отворили снаружи, втолкнули кого-то внутрь, и снова закрыли.

 Женская фигура в красном сарафане двинулась к нему. Молодой заклинатель увидел яркие стрелки бровей, намалеванные черной сурьмой, набеленное лицо и ярко алые рот и щеки. Сомнений не оставалось, это была девка-срамуха. Ингвар видел таких недалеко от рыночной площади, где они предлагали свои услуги заезжим торговцам, колчужным конникам княжей дружины и всему прочему интересующемуся подобными утехами люду. Срамуха направилась прямо к нему, улыбаясь, приподнимая юбку и оголяя белые бесстыжие ноги.

Хозяин комнаты вжался в кровать, не понимая, что происходит.

– Она перепутала дверь? Что ей нужно?

– Какой молоденький, да какой сладенький, совсем еще нежный, соколик мой ясный, – повторяла девица, приближаясь. Она ещё выше задрала подол сарафана, сделала непристойный жест, и уселась на молодого заклинателя сверху, протягивая руку к его щеке.

Резко остановив её руку, Ингвар высвободился, встал с кровати, схватил срамуху за плечи и потащил к выходу.

– Ну что ты касатик такой недотрога, я ведь многое умею! Тебе понравится золотой мой!

Отворив дверь и вытолкнув срамуху, он увидел уже знакомую компанию во главе с молодым княжичем. Хохот разрывал их на части, некоторые держались за стены, чтобы не упасть.

– Говорил я вам, девка! – кричал Улеб, держась за живот, и пронзительно хохоча.

– Вишь, не по вкусу ему срамуха, как всем мужикам!

– А может ему мужика срамного привести? – крикнул кто-то и гром хохота разразился вновь.

Ингвар оглядел толпу злобным взглядом, закрыл дверь, и сел у стены опрокинув голову на руки.

– Что им нужно? Почему я их раздражаю? – думал он, и с тех пор всегда запирал дверь на засов, а уходя, проворачивал старый ключ в замочной скважине.

Ингвар любил ночь, темноту и луну, аромат ночных трав и россыпь звезд на небесном куполе в погожий день. Он частенько брал свои гусли и шёл на высокий откос, недалеко от княжьего терема. Двор Станислава располагался на холме и окружённый частоколом из крепких сосновых брёвен, фасадом выходил на южный двор, а обратной, северной стороной на Днепр, открывая восхитительный вид на водную дорогу. Молодой заклинатель любил садиться на высокий откос северной стороны и любоваться на ночную реку, рисующую лунную дорожку серебра в черном движении воды. Закутавшись в шерстяной плащ, он мог подолгу разглядывать небо августа. Бесчисленные светящиеся огоньки, яркие или совсем бледные, сияли в ночи объединяясь в созвездия и плеяды.

 Ингвар, как и его учитель был звездочетом, знал планеты и зодиаки, их расположение и движение.

– Растущая луна в созвездии рака, – подумал он, – Ей там хорошо, она это любит. Раньше, когда мудрый старец обучал его этому древнему мастерству, этим бесконечным таблицам, расчетам и градусам движения, ему казалось, что созвездия и планеты существуют отдельно в книгах и отдельно на небе. Теперь же он видел, чувствовал и ощущал всем телом каждое небесное светило. Ощущал их силу, волю, хорошо им или нет в нынешнем зодиаке, и как это проявляется в жизнях людей. Потом брал гусли и начинал играть и петь. Он пел не для того чтобы его услышали, похвалили или оценили. Он пел для Бога, для Великой Верховной Личности, сотворившей небо и землю, солнце и луну, планеты и звезды, славил Его бесконечную милость. А после, сидел, зарыв глаза в безмолвии, когда нет мыслей, а только абсолютный покой ума.