– Папа… – тихо позвал он.
– Да, сынок?
– Может, всё-таки поступишь так, как велит закон? Откроешь ворота…
– Нет, не могу, – твёрдо ответил посадник. – Мой долг – служить городу. Если я соглашусь, он будет обречён. Пойми, идти против хана и князя – безумие!
Он положил руку на плечо парня.
– Не возвращайся в стан Владимира. Там тебя не ждёт ничего, кроме позора и гибели. Будь здесь, со мной! Скоро всё это закончится.
Святослав всмотрелся в лицо отца. Ничего в мире ему сейчас не хотелось больше, чем остаться тут, с ним. Бесконечно сидеть у огня и беседовать обо всём на свете. Слишком долго он был вдали от дома.
От внутренней борьбы на глаза снова навернулись слёзы. Но, усилием воли взяв себя в руки, он встал. Разговор был окончен.
– Ты куда? – приподнял брови Иван Фёдорович.
– Прости, отец. У тебя свой долг, а у меня – свой. Мне нужно идти.
Рында знал: останься он ещё хоть на минуту, и уже не сможет уйти. Поэтому отвернулся и молча направился к двери. Но, уже открыв её, обернулся. Отец всё так же сидел в кресле, печально глядя ему вслед.
– А ты думал, что будет, если Владимир всё же возьмёт город? Если ты не продержишься до прихода Роговолда? – спросил Святослав неожиданно жёстким, совсем не детским тоном. – Что будет с тобой и Змеждом? Вы станете изменниками, пошедшими против закона божьего и людского. Он не простит. Отец, прошу, открой ворота… Спаси себя.
Посадник сокрушённо покачал головой.
– Прости, мой мальчик. Не могу.
И добавил:
– Не уходи… Останься, умоляю тебя.
Ничего не ответив, оруженосец поджал губы и вышел в тёмный коридор, аккуратно закрыв за собой дверь.
***
Под ногами хрустнула сухая ветка.
– А ну стой! Кто идёт? – прокричал в темноту дозорный, услышав шум.
Щурясь, он пытался разглядеть того, кто прятался в плотной тени деревьев.
– Святослав, рында княжича Владимира! – последовал ответ.
Дозорный на мгновение опешил. Оруженосец командующего – мальчишка двенадцати лет. Что ему делать одному в зимнем лесу, ночью, за пределами лагеря?
– А ну выйди на свет! – Он поднял над головой факел, пламя которого ярко вспыхнуло в морозном воздухе. – Поглядеть хочу!
Святослав шагнул вперёд. Вооружённый мужчина окинул его недоверчивым взглядом.
– И правда рында… – пробормотал он. – Ты чего шатаешься ночью без дела? Давай выкладывай, куда ходил?
– Задание княжича, – угрюмо ответил Святослав. – Больше тебе знать не надо. Если у тебя всё, я пройду.
Дозорный выпучил глаза от такой дерзости. Но парень не стал ждать, пока тот придёт в себя, и, быстрым шагом обойдя его, направился в центр лагеря – туда, где находился шатёр Владимира.
Несмотря на скорое приближение рассвета, княжич ещё не ложился спать. В его походном жилище, на грубом, наскоро сбитом деревянном столе, была разложена карта Змежда и его окрестностей. Над ней, в тусклом свете почти догоревших свечей, склонились трое тысячников.
Когда Святослав вошёл, все разом обернулись. Его ждали, надеясь на добрые вести. Но, увидев выражение лица мальчика, Владимир разочарованно спросил, догадавшись:
– Не согласился?
Рында потупил взгляд и сокрушённо покачал головой.
– Что ж, очень жаль, – сухо отозвался княжич и, потеряв к нему интерес, вновь склонился над картой.
– Как я и говорил, метательные орудия нужно поставить тут. – Он ткнул пальцем в нарисованный на бумаге холм. – Это самая высокая точка. Отсюда ядра долетят прямо до амбаров с зерном. Я бывал в Змежде несколько раз – хранилища располагаются примерно здесь. А неподалёку от них дружинные избы, тоже важная цель.
