– Сегодня при получении взятки с поличным задержан недавно назначенный руководитель паспортного отдела гэу эмвэдэ…
– Ты сдурел? На кой мне это знать? —фыркнула я.
Но Вольдемар проигнорировал меня и прочел-таки знакомые имя и фамилию, а после развернул смартфон и пододвинул ко мне.
На экране было испуганное лицо толстого лысеющего мужчины в полицейской форме.
– О-оу, – ничего более умного я сходу сказать не смогла.
– Говорил же, что это до добра не доведет, – прокомментировал Вольдемар. – Ты слишком топорно подошла к решению проблемы с паспортом.
– Ты всегда так говоришь. Только критикуешь. Нет бы что умное предложить, – фыркнула я и воскликнула. – Ну почему? Почему все всегда идет не так, как я задумала? —и со злости так резко бросила вилку в тарелку, что фарфор от обиды крякнул и раскололся на две части.
Пришлось сгрести со стола практически несъеденный завтрак вместе с осколками в мусорное ведро.
– А ты вообще что-то задумывала? Взяла от него то, что хотела, отпустила картонного человечка с одной функцией на волю, а что ты ему дала для дальнейшей жизни? Ты вообще о нем думала? Он и продолжил дальше делать только то, что умеет.
– Тогда это его проблемы! – огрызнулась я, понимая, что, конечно, он ворон прав.
Да и завтрака было жаль. Когда я теперь еще поесть смогу?
– Ты понимаешь, чем нам это грозит? Они же будут поднимать все его дела, – продолжил нудеть Вольдемар.
Я шумно вздохнула. Мое раздражение от сегодняшнего утра вылилось в очень быстрое, но жесткое решение.
Родственников у этого толстяка не было. Ничего хорошего в этой жизни он тоже сделать не успел. Горевать по нему никто не будет.
Я щелкнула пальцами и представила, как в далекой тюремной камере этот раскормленный взяточник хватается за сердце и медленно безжизненным кулем сползает по стене на пол.
– Не будут, – ответила я.
Вопреки моим ожиданиям, Вольдемар не стал возмущаться и взывать к гуманизму:
– Надо было сделать это раньше. Не дожидаясь ареста, – буркнул он.
Не могу сказать, что меня не мучала совесть. Мучала и еще как. В том, что произошло была только моя вина. Но иногда приходится действовать с безжалостностью хирурга, а не с мягким подходом терапевта: думая, что авось еще заживет и все как-то само собой образуется.
***
На этот раз Всеволод, похоже, караулил меня в универе часов с восьми, и, воспользовавшись тем, что Арина опаздывала, сел рядом. Я мысленно обреченно вздохнула. Что ж. Придется попробовать прямо сейчас погрузиться в эту сложную и пугающую игру под названием «отношения». Вариант пока самый оптимальный. Главное, не напугать его так, чтобы и этот убежал. Хотя… один тест я ему все же устрою. Иначе просто ничего не получится.
– Привет, – улыбнулся он, ослепив меня на пару секунд.
– Погоди. Десять сек, – сказала я, быстро открыла тетрадку и записала туда пару строк так, чтобы он не видел, захлопнула тетрадь, повернулась к Всеволоду, подперла щеку рукой и с максимальным интересом посмотрела на него:
– Теперь я вся во внимании.
Он, казалось, немного смутился от такой прямоты. Или мне так только показалось.
– Гм… Хотел узнать, что ты делаешь сегодня после учебы. Может мы могли бы посидеть где-нибудь, поболтать. А то учимся вместе, а еще толком не знакомы…
Ну уж нет, братец. Так легко это не делается.
– Скучно. Слишком простых путей ищешь. Если мне сейчас уже скучно, то что будет в кафе? С чего ты взял, что будешь интересным собеседником? – спросила я максимально спокойно.
