Прикрытых тонким тёмным одеялом.
Их главный, на корабль впустить, просил.
Подняться им, конечно, разрешили,
Помощник указал путь в нижний трюм.
А старец тут, как тут: «Что притащили?»
«Да разное… Вино, инжир, изюм…»
Когда прибывших с судна проводили,
Вновь люди незнакомые пришли.
И, как во сне девица говорила —
Сундук красивый с чем-то принесли.
И снова, как лиса старик вертится,
Вновь любопытство разрывает мозг…
Он должен разузнать, что тут творится,
А все молчат, и капитан непрост.
Пока сундук по трапу поднимали,
Помощник старца взял под локотки,
Увёл его в неближнюю каюту,
Где ждали, по приказу, моряки.
Гость вряд ли мог сейчас сопротивляться,
Он знал, что тем вниманье привлечёт,
И ясно понимал, что выйдя в море,
Он все ответы для себя найдёт!
А капитан сундук велел поставить
К себе, из помещенья вывел всех,
Раскрыл его, увидел три шкатулки,
Папирус с заклинаньем на успех,
Кальян, табак с прекрасным ароматом,
Подставку непонятно для чего.
И несколько серебряных сосудов,
Где было, видно, вкусное вино.
Вхарат не ожидал таких подарков.
Он ценное переместил в тайник.
Вино с кальяном на виду оставил,
Чтоб видел, что доставлено, старик.
Казалось всё к отплытию готово.
Трап убран и подняты якоря,
И паруса расправлены, как крылья,
«Летящей птицы» – чудо – корабля,
Но сердце было, всё же, неспокойно.
Вхарат решил, что что-то позабыл.
И это что-то нужно вспомнить срочно,
Пока ещё корабль не отплыл…
Вдруг видит, возле самого причала,
Поставили чудесный паланкин,
Который на плечах держали прежде
Шесть крепких и ухоженных мужчин,
А в нём за приоткрытой занавеской,
В расписанном узорами окне
Виднелась восхитительная дева,
Что ублажала взор его во сне.
Она ему рукою помахала,
Так, словно провожала в дальний путь.
Его, наверно, это и держало —
Он должен был на девушку взглянуть.
Вхарат ответил ей таким же жестом,
Команде тут же дал приказ отплыть.
И только паруса набрали ветер,
Из порта судно стало выходить.
Начальный путь знаком был и известен,
Корабль по глади будто бы парил.
В то время гость стоял вполоборота,
Как статуя безмолвная застыл,
Прищурившись, смотря на одну точку,
С улыбкой хитрой, что всё увидал.
Он думал, что никто не замечает,
Что парус чёрный виден из-за скал.
Пока команду это не пугало.
У них заложник был на корабле.
Пират же думал, этого не зная,
Что он хитрее хитрых на земле.
Когда открыто судно вышло в море,
Где не было с ним схожих кораблей,
Притворщик сделал знак, взмахнув рукою,
Для видевших в трубу его, людей.
И тут же вдалеке явилась шхуна,
Трехмачтовая – «Быстрая стрела».
Пираты не товарами грузились,
А пушками, ведь цель иной была.
Им плавалось в морях намного легче,
Но, в то же время, нужно понимать,
Что приближаться им к «Летящей птице»
Нельзя и нужно было обождать.
Хитрец уже показывал Вхарату,
Куда направить нужно паруса,
То направленье, где происходили
Невиданные прежде чудеса.
Так целый день они свободно плыли.
Один корабль, за ним вдали другой.
Пришлось команде «…птицы» лицемерить,
Как будто старец, гость был дорогой.
На море было тихо и спокойно,
Ничто не предвещало им беды,
Пока при удивительном закате,
Не стал, заметен справа рост волны.
При лёгком и попутном, свежем ветре,
При, кажется, чуть движимой воде,
Откуда, непонятно было, взяться
Высокой, угрожающей волне?
Она росла огромною стеною,
Пытаясь собой что-то заслонить.
Никто не знал, что в эдаких просторах,
Подобное могло происходить.
Вхарат отдал тотчас распоряженье,
