Не лишай их кормильца, Иванушка.
Я уж с тобой подружуся,
впредь тебе пригожуся.
Сжалился и над мишкой Иван,
потому что сказки русские крепко знал,
потому что учительницу в школе боялся
и книжек много читать не гнушался,
и отпустил косолапого подобру-поздорову.
А голод все пуще Иванушку мучит,
брюхо пустое от голода пучит.
Но Иванушка лишь раз облизнулся,
да потуже пенькой затянулся,
да прочь пошел-зашагал твердой поступью.
Долго ли, коротко ли Ваня шагает,
путь ему серый волк преграждает.
Волк очами грозно сверкает,
а Иван лук быстрее хватает,
стрелу прилаживает,
тетиву натягивает.
Не дрогнет рука у стрелка,
стрела у Вани метка.
Не ходить теперь волку хищному
по чащобам, по дебрям-урочищам,
не сверкать понапрасну глазищами,
не пугать боле путника встречного.
Но случилось тут чудо чудное —
волк завыл голосом жалобным,
голосом человечьим:
– Пожалей меня, добрый молодец.
Как волчица моя ощенилась,
семь волчат народилось.
Детки малые плачут, орут,
с добычею дома несчастные ждут.
Не убивай меня, все пригожуся.
Сжалился и над волком Иван,
потому что сказки русские крепко знал,
потому что учительницу в школе боялся
и книжек много читать не гнушался,
и отпустил серого подобру-поздорову.
А голод все пуще Иванушку мучит,
брюхо пустое от голода пучит.
Но Ванюша лишь раз облизнулся,
да потуже пенькой затянулся,
да прочь пошел-зашагал твердой поступью.
Долго ли, коротко ли Иванушка бродит,
а дорожка его к речке приводит,
к быстрой речке —
крутые берега,
синяя волна.
А на песке да у самой водицы
рыба лежит, щука-рыбица,
чуть живая лежит,
еле ртом шевелит.
Иванушка веселится:
знать, добрая будет ушица.
Но случилось тут чудо чудное —
говорит щука речи
голосом человечьим:
– Не губи меня, добрый молодец,
не поедай меня, Иванушка.
Отпусти меня в реку быструю,
в воды синие.
Там на дне щукарята мои
числом семеро,
без меня пропадут горемычные,
все, как есть, пропадут,
прокорма себе не найдут.
Я же тебе пригожуся,
при случае подвернуся.
Сжалился и над щукой Иван,
потому что сказки русские крепко знал,
потому что учительницу в школе боялся
и книжек много читать не гнушался,
и отпустил щуку подобру-поздорову
в быстрые воды,
синие волны.
Тут видит, на реке на широкой
луку косую, излучину острую,
в речку уходит излучина островом,
волны бьются о высок крутояр.
Видит, на острове дуб зеленый растет,
дуб вершиной облака достает,
корнями на версту в земле простирается,
ветками красно солнце закрывает.
А на дубе том, на вершине,
сундук висит, ларчик кованый,
ларчик кованый, замком запертый.
Вот где богатство запрятано!
Знать, не зря столько трудностей пройдено.
Как собрался с духом Иван,
как силой богатырской полон стал,
как схватился руками обеими
за дубовый ствол, будто каменный.
Только раз Иванушка охнул,
только раз тяжелешенько екнул,
и чуток поднатужился,
и разок напружинился.
А зелен дуб так и встал, как стоял,
и с корнем не вырвется,
и с места не сдвинется.
Как собрался с духом Иван,
как по-звериному ловок стал,
как полез Иван, как пополз он вверх
по стволу дубовому крепкому.
И немало прополз да пробрался он,
аж до маковки ввысь закарабкался.
Только раз Иванушка охнул,
только раз тяжелешенько екнул,
и чуток поднатужился,
и разок напружинился.
Но покинула легкость Иванушку,
и свалился он камнем на травушку.
А сундук как висел, так висит,
дразнит, свалить себя не велит.
Как собрался с духом Иван,
как хитростью вмиг одержимый стал,
как вскинул он лук самострельный,
крепок лук, тетиву прочную, стрелу вострую.
