Эх, – Амфибрахий пошевелил плечами – сейчас бы за сморчками прогуляться, да лесным воздухом подышать.
Руслан улыбнулся:
– Помечтай, я уж двадцать второй год надеюсь увидеть настоящий лес; даже не так; о дремучих лесах приходилось мне только читать и слышать, а двадцать второй год сижу…
– Значит ты должен был видеть строительство сего культового заведения.
– Нет, не застал, сидеть-то уже сидел, но не тут, а на «крытке». Когда сюда перевели, она уже стояла, но церковная библиотека принадлежала раньше баптистской общине и был там молельный дом.
Сергей обрадовано воскликнул:
– Ну вот, лишний раз доказывается откуда растут уши у, якобы, идей местного значения. Власти перед любым блудливым западным козлом готовы были расстелиться за похлопывание по плечу и фальшивые одобрения действий, по размножению сект в стране. А кроме баптистов были ещё какие-нибудь религиозные банды, то есть общины?
Руслан надолго задумался:
– Молокане, иеговисты, кришнаиты, ещё кто-то, не помню. Потом постепенно, все они влились в православную церковь. Я сам начинал с баптистов…
Амфибрахий полез в карман, выудил пригоршню крошечных мятных леденцов в полупрозрачной обертке, одарил ими пяток слушателей и огорошил их рассказом:
– Из мелких и, казалось бы, пустяковых дел, иной раз вырастают события грандиозного масштаба. Я попытаюсь вас просветить, какую роль сыграла церковь в крушении СССР.
Скучающий Кучак, не уважающий лекции в принципе, медленно попятился, натолкнулся спиной на Руслана и был остановлен строгим взглядом и поднятым указательным пальцем Сергея:
– Не вздумай удариться в драп. Учись, пока я тут, а то невежей помрёшь. Что о тебе люди скажут, когда копыта отбросишь?
– Тогда мне всё равно будет, какой бы трёп не пошёл, – грустно произнёс Александр Васильевич.
Он, тем не менее, задержался и вынужден был выслушать устную повесть земляка:
– Во времена правления Хрущёва, как раз в год полёта Юрия Гагарина, на южном острове Эгейского архипелага, где находилось когда-то одно из семи чудес света, разумеется, это Родос, собралось Всеправославное совещание. Инициатором выступил митрополит ленинградский Никодим, на тот момент возглавляющий отдел внешних церковных сношений РПЦ. Личность неоднозначная и странноватая. Следует учесть, что это были годы излета гонений на религию. Если допустить его персону, как ставленника «железного Шурика» (А.Н.Шелепин, КГБ), или его окружения, то прослеживается комбинация тайных сил.
Собравшиеся деятели сплошь состояли из поборников экуменизма.
– А это что такое? – вяло спросил случайно прибившийся к слушателям «Бегемот», крупный, не страдающий разумом недотёпа.
Сергей ухмыльнулся устало-раздражающейся гримасой профессора, недовольного аудиторией:
– Не перебивай по пустякам, а то каждый мой ответ породит пару твоих вопросов, и так до бесконечности…
Мимо прошел огромный и добрейший кот по прозвищу Алабай и растянулся на солнцепеке с равнодушием сытого хищника. Бегемот – сущий ребёнок в душе, наклонился его погладить и кот, с аристократическим снисхождением позволил прикоснуться к своему длинношерстному телу.
Амфибрахий продолжил:
– Хотели эти ребята во главе с Никодимом пойти на сближение, а в перспективе, на объединение православной и католической церквей. Не обошлось, конечно, без спецслужб. Дело темнейшее. Но что-то застопорилось. Возможно, связано с отставкой Хрущева, или стратегические планы скорректировали. Тянулся вялотекущий процесс лет пятнадцать. Сменились три председателя КГБ – Шелепин, Семичастный, Андропов…
