– Шолохова любите?
– Да, хорошо написано, – и добавил с колебанием, – у меня отец русский.
– А чего без билета?
– У меня кошелёк… Потерял.
Полицейский сказал вполголоса:
– Я тоже Шолохова люблю. Какой язык, а? Музыка! – всучил книгу Хорхе обратно и сказал контролёру, – Семёновна, пропусти его.
– Спасибо! – крикнул Хорхе, встав на эскалатор и обернувшись.
Он слышал, как из двери донеслось:
– Ну что там?
– Порядок, он с документами.
В аэропорту Хорхе оказался в толпе мексиканцев – Мексика накануне проиграла Бразилии и вылетела с чемпионата, многие мексиканские болельщики возвращались. Посадку уже объявили; стоя в очереди на посадку в автобус вдруг опять увидел черноволосую девушку, сидящую в кафе неподалёку. Выскочил из очереди, робко подошёл:
– Привет, – и только теперь заметил, что она плачет.
– Привет, Егорка, – не удивившись, смахнув слезу, сказала она. – Улетаешь?
– Да… А вы… почему плачете?
– Ничего… С парнем поругались, он без меня уехал в отпуск. А я не смогла, на работе не отпустили…
– Как же он без вас? Как вас зовут, кстати?
– Инна… Я не знаю… Как он мог? – она опять заплакала.
– Вы простите, мне пора…
Она кивнула и махнула рукой.
Хорхе сел в автобус, с грустью проводил её взглядом. Автобус подъехал к самолёту. С десяток сотрудников аэропорта копошились возле лайнера, некоторые переговаривались по рации. Но двери автобуса так и не открылись. Постояв ещё немного, автобус тронулся и подъехал обратно к аэропорту. Настороженно вертящих головами пассажиров опять выпустили в зал ожидания.
Хорхе спросил у сотрудника аэропорта, что случилось. Оказалось, самолёт не был готов, и вылет отложили на сорок минут.
Хорхе радостно, пытаясь обойти впереди идущих пассажиров, ползущих, как сонные мухи, направился к столу, за которым, как он сразу заметил, всё ещё сидела Инна. Она уже не плакала и выводила на салфетке каллиграфическими буквами матерные ругательства мужского рода.
Вздрогнула, увидев его, спросила:
– Ты что, Егорка, передумал лететь?
– Проблемы с самолётом. Красиво, – показал он глазами на её каллиграфические упражнения.
– Правда? Люблю каллиграфию.
– Очень! – он воодушевленно заговорил. – Я как-то был в музее в Севилье, Генеральный архив Индий называется. Там куча средневековых документов, многие очень красиво написаны. Но то, как пишете вы – просто фантастика!
– Ну что ты, не преувеличивай. Ты не шутишь ли? Ты понимаешь, что здесь написано?
– Да, – Хорхе покраснел.
Но было видно, что его слова её тронули. Она внимательно посмотрела на него, вздохнула:
– А мой… парень говорит, хватит заниматься ерундой.
– Почему?! Так красиво получается, и вам нравится – да это же дар Божий! – он перекрестился, – это преступление так говорить!
– Ну скажешь тоже, дар, – взяла салфетку, написала что-то, – держи, вот моя электронная почта, найдёшь меня в сети. Напишешь мне?
– Конечно! – Хорхе бережно прижал салфетку к груди, – спасибо!
Инна прислушалась, сказала:
– Вот опять твой рейс объявляют.
Инна чмокнула его в щёку и подтолкнула.
На этот раз автобус благополучно довёз пассажиров до самолёта. Хорхе сразу написал Инне, ещё в самолёте. В первые минуты ответа не было, а потом пришлось отключить телефон. Но ничего. Хорхе умеет ждать. Даст Бог, дождётся.
Приземлившись, позвонил маме. Она спросила:
– Сынок, как дела? Нашёл отца?
Он ответил:
– Нет. Но это ничего. Всё будет хорошо.
