–
Что это? – спрашивает Павлуша.
–
Это лекарство! Голову твою вмиг вылечит! – сказала старушка.
Как сказала, так и случилось, полегчало Павлуше.
–
Ну, тебе бы поесть теперь немного надо! – сказала сердобольная старушка.
–
Не хочу! – застонал Павлуша.
–
А ты щей горячих немного похлебай! Согрей желудок то! Это тебе же полезней будет! – добавила она.
Сел Павлуша за стол щи хлебать, а в руках слабость, в ногах – тоже. Поел Павлуша, и вроде приободрился немного и говорит:
–
Пойду, мать, отдохну немного! А то вчера всю ночь глаз не смыкал! Всё играл, да пел, да народ веселил, так, что сам устал!
–
Конечно, сыночка! Иди отдохни! – кивнула мать, а сама со стола убирать стала.
Вдруг слышит стук в дверь.
–
Кто там? – спрашивает.
А Павлуша о ту пору уже крепко заснул.
Заглядывает в дверь мальчонка белобрысый, даже брови и ресницы – и те белые, и говорит:
–
Слыхал, вчера Павлуша у Глафиры Семёновны славно пел, так нынче вечером, извольте к нам пожаловать! Об угощеньице не беспокойтесь! Всё будет в лучшем виде!
–
Не может он! – тихо мать говорит, – Скажи, что приболел! Не придёт!
–
Как же? – растерялся мальчонка, – Мне велели его звать непременно! А где же он?
–
Да вон на печи отдыхает! – говорит старушка.
–
Так может его разбудить? – предложил мальчонка.
–
Нельзя артиста будить! Спит он! Ишь какой выискался! Ступай отсюдова! Ступай!
Насупился парнишка, да и ушёл восвояси.
–
Кто это был? – спрашивает Павлуша с печи.
–
Соседский мальчишка прибегал на праздник тебя звать, так я ему сказала, что ты нездоров немного! – призналась мать.
–
Отчего же это нездоров! – у Павлуши сон как рукой сняло, – Подавай, – говорит, – Мать, мои сапоги и балалайку! Сейчас же пойду к ним! Без меня что им за праздник?! Без меня им и праздник то не в праздник! Помрут с тоски! Я иду! Сам!
Вздохнула мать, да только делать нечего, принесла Павлуше новую чистую рубашку, да сапоги, да балалайку. Оделся Павлуша, причесался, волосы жиром свиным уложил, да и к соседям в гости отправился.
А те его уже и не ждали, а позвали Мишку гармониста заместо Павлуши, а тот давай наяривать.
Пришёл Павлуша, а ему и говорят:
–
А, это ты! А нам сказали, что ты заболел?
–
Так вот он я! Здоров, как бык! Поправился уже! – весело ответил Павлуша.
–
Ну, ты садись здесь, с краешку! – хозяйка ему табуретку принесла, да с угла стола поставила, народу в избе много было, именины праздновали.
–
А кого сегодня чествуют? – спросил Павлуша.
–
У Вареньки день рождения! – отвечает хозяйка, – Доченьке моей шестнадцатый годок пошёл! Совсем взрослая стала!
Глянул Павлуша на Вареньку и узнал ту дивчину, что потешалась над ним давеча возле колодца, когда за водой для умывания ходил.
***
– И что за мужики нонче пошли! – сказал дед Семён, – Только девок портят! Фу! Тьфу! Не мужики вовсе! Так! Дети малые! Им бы всё в игрушечки играться, да у мамки титьку сосать!
– Это ещё почему? – удивился Павлуша.
– А ты что ли не такой скажешь? – удивился дед Семён.
– Не такой! – важно сказал Павлуша, – Я хороший! Добрый!
– Вот оно что?! Знамо, что добрый! Вон какой добряк вымахал! – с усмешкой сказал дед Семён и ткнул Павлушу пальцем в бок.
– Ай! Ой! Перестань! – воскликнул Павлуша.
– Видно, знатно матушка тебя кормит! – заметил дед Семён.
– Ага! – признался Павлуша, – Всё пирогами да блинами, да больше на сметане, да на сливочках, – сказал он, поглаживая солидное брюхо.
– Сколько же тебе годков? Поинтересовался дед Семён.
