– Господи, помоги, – прошептал он, теряя сознание.
– Поможет он, – язвительно засмеялся Дьявол и оскалил острые зубы. – Ты от него уже отказался. А за предательство ты еще заплатишь! – это было последним, что услышал юноша, погружаясь в беспамятство.
***
Рассвело. Слабый утренний свет проникал сквозь стекло. Патрик приоткрыл глаза и осмотрелся. В комнате ничего не изменилось со вчерашнего вечера: по-прежнему царил бардак и хаос. Юноша быстро вскочил с кровати и торопливо стал искать то, что осталось от иконы. Покромсанное полотно мирно лежало под кроватью. Патрик осторожно достал его и положил на стол.
– Как все исправить? – с ужасом проговорил молодой человек и схватился за голову. – А может быть, это был сон? – с надеждой в голосе проговорил он и бросился к шкафу. Распахнув дверцу, Патрик в зеркало осмотрел свою шею, на которой были видны бордовые отпечатки рук:
– Не сон… он действительно здесь был… что же теперь делать? Я должен искупить свою вину! Я стану Преподобным – это единственный выход! – твердо заявил он, с трудом веря в то, что это поможет.
Юноша торопливо убрал комнату после вечернего погрома и направился к настоятельнице. По пути он встретил Даяну, с ужасом отшатнувшуюся от него. Молодой человек попытался извиниться перед ней, но она только тихо проговорила:
– Не надо, – замахала девушка руками и поспешила убежать от него.
Патрик прокричал ей в след слова извинения и в глубокой задумчивости направился в кабинет настоятельницы.
– Можно войти?! – негромко постучал он, слегка приотворив дверь.
– Да, да, Патрик, входи! – настоятельница гордо восседала на своем стуле. – Ты вовремя! Это Софи Смит! – проговорила она и кивнула в сторону девочки, сиротливо сидевшей у входа, которую юноша первоначально не заметил.
Софи приподнялась и прилежно поклонилась молодому человеку. На вид ей было около восемнадцати лет, длинные темные волосы не по возрасту были заплетены в густые толстые косички. На ней было надето белое платье в зеленый цветочек и потертые лакированные туфельки. Патрик безразлично окинул ее взглядом и остановился. Бездонные карие глаза девушки, как ему показалось, изучали его.
– Софи – наша новая послушница. Поступила сегодня ночью, – произнесла настоятельница и снова кивнула в сторону девочки. – Сегодня вечером я с двумя послушницами уезжаю в город на две недели. Ты – за старшего.
– А как же моя учеба? – удивленно спросил юноша.
– Ты способный ученик, успеем еще! Софи, – обратилась она к девочке, все это время не сводившей глаз с Патрика, – если возникнут какие-нибудь вопросы в мое отсутствие, обратишься к мистеру Адвего, он здесь почти что главный!
Софи утвердительно кивнула и снова изучающим взглядом стала смотреть на юношу. От ее взгляда ему стало как-то не по себе. Он поспешил извиниться перед настоятельницей и удалился в свою комнату. Новая послушница совсем не понравилась Патрику. Ее невозмутимый взгляд, которым она смотрела на него, не столько смущал юношу, сколько пугал. Было в нем что-то предостерегающее, плохое. Как перед надвигающейся бурей, когда не знаешь, чего точно ожидать от непогоды: пройдет ли она мимо, слегка поморосив дождем, или разразится прямо над головой громом и молнией. «Что здесь делает эта Софи? Ей же лет почти как мне. Насколько я знаю, после восемнадцати сюда уже не берут».
Весь день Патрик провел в раздумьях у себя в комнате. Ему не хотелось выходить. Во-первых, потому что с Даяной он так и не смог помириться. А во-вторых, новая послушница вселяла в него необъяснимый страх. К вечеру Патрику все-таки пришлось покинуть свое убежище и выйти проводить Ирму, уезжавшую в Гольден. Предстоявшие две недели пугали молодого человека.
