Укрывшись после явств в своей спальне и выругавшись по-английски, Анна начала наворачивать круги по комнате. Именно за этим занятием ее и застал вошедший Оливье.
– Мне уже стоит опасаться за жизнь? – полушутливо сказал граф.
От неожиданности Миледи резко развернулась и попыталась убрать с лица гримасу неудовольствия.
– А разве у меня есть основания желать смерти мужу?
– Анна, что происходит?
– Все в порядке.
– Ну, конечно, именно поэтому у меня минуту назад появилась мысль проверить все вино на наличие яда.
– Неужели ты не делаешь это регулярно, странно так доверять бывшей поверенной Кардинала?
– Тебе не нравится, что я предложил помощь Кэтрин?
– Нет, благородный Атос, никогда не ожидала, что Вы пройдете мимо женщины, попавшей в беду. Только на вашу жену благородство редко распространялось.
– Анна, ты пытаешь меня разозлить, я это вижу, мне только не ясна причина этого.
– Я не знаю, отчего я злюсь, Оливье, просто мне она не нравится.
Граф с улыбкой на губах подошел к жене и пригладил копну ее растрепавшихся волос.
– Если хочешь, я сейчас же попрошу ее уехать, – он притянул Анну к себе и поцеловал в щеку. – Не забывай, тебе сейчас нельзя волноваться.
– В этом нет необходимости, я могу вспомнить изысканные манеры и вновь сыграть роль хозяйки дома.
– Тебе не надо ничего вспоминать, а тем более что-то разыгрывать, ты и так тут полноправная госпожа, не забывай это.
– Просто нам было так спокойно тут, а теперь…Она будет расспрашивать о деталях нашего брака, о том, когда мы поженились.
– Мы можем сказать ей, что ты и есть та большая моя любовь, ради которой я отверг брак с ней, вся история с недавним браком была лишь для того английского законника, нам нет необходимости врать теперь.
– А Джон?
– Он наш сын, это единственная правда, которая ее должна интересовать.
– Я поговорю с ним, когда он вернется из деревни с няней.
– Ты знаешь, он вчера на прогулке спросил, как ему меня можно называть?
– Я же говорила ему…
– Анна, думаю, он пытается понять, можно ли называть меня папой.
Графиня замерла в объятьях мужа и замолчала.
– Ты этого не хочешь, любовь моя? – граф не подал вида, но его обидела подобная реакция жены.
– Оливье, дело не в этом. Мне бы не хотелось, чтобы мой сын забыл своего родного отца, титул и наследство которого он будет использовать во взрослой жизни.
– Он и не забудет, но сейчас он всего лишь мальчик, ребенок, которому необходимо иметь обоих родителей, а я рад стать ему настоящим отцом, даже если и не по крови. Тут ведь речь не только о памяти доблестного Винтера, не так ли?
– Он тянется к тебе, что будет если ты подорвешь его доверие? Одно дело, когда ты для него всего лишь новый муж матери, а совсем другое, когда он начинает относиться к тебе как к отцу.
– Анна. Мы говорили уже об этом.
– Знаю. Ох. Если ты согласен, он может обращаться к тебе как пожелает, я не буду препятствовать, но будь осторожен, не обмани его.
– Не волнуйся, ни его, ни тебя я обманывать не собираюсь.
. . .
Кэтрин, тем временем, сидела в своей новой спальне и улыбалась. Первую часть плана она реализовала, доступ в дом получен, осталось немного. Скоро, хозяйкой всего этого станет она, совсем не гоже, чтобы гордый титул графини де Ла Фер носила какая-то ободранка.
