Скобелев в это время был известен только в Туркестане.
Наезжавшие оттуда люди «белой кости», – разочаровавшиеся в своих упованиях на Георгиевский крест и столь же быструю карьеру, – бранили Скобелева, как только могли. Явилась оскорбительная, разумеется, по их мнению, кличка победитель «халатников».
– Помилуйте, да разве может выйти что-нибудь из него? – сообщал мне один из таких.
– Почему же?
– Да ведь он со мной вместе в одном полку служил.
– За что же вы полк свой оскорбляете?
– Как так?
– Да разве из вашего полка ничего хорошего выйти не может?
– Нет, не то… Но я вместе с ним кутил… Помилуйте, в Тифлисе мы петуха в пьяном виде подвергли смертной казни, с соблюдением всех предписанных на этот случай обрядов. И вдруг – герой, полководец, гений…
Я, разумеется, только расхохотался над этой наивностью.
Из моей книги видно, как здесь приняли победителя «халатников».
Гении Красного Села и звезды питерских зал столкнулись с настоящей боевой силой. Результатами этого были случаи, от которых М. Дм. в первом периоде войны рыдал как ребенок.
Здесь в этом кратком, даже слишком кратком наброске о его прошлом мы не приводим рассказов о его деятельности в турецкую войну – этому посвящена большая часть моей книги. По окончании войны Скобелеву недолго пришлось бездействовать. В Закаспийском крае тяжкая неудача постигла наш отряд, «руководимый неопытными начальниками». Поправить дело поручили Скобелеву, он блистательно выполнил это назначение. 12 января 1881 года, в то время как благоприятели злорадствовали по поводу якобы неудач Скобелева, когда всюду расходились зловещие вести о том, что Скобелев в плену, что наши бегут из-под Геок-Тепе, – вдруг телеграмма принесла весть о падении крепости и полном разгроме этих легендарных богатырей-разбойников…
Удивительная жизнь, удивительная быстрота ее событий: Коканд, Хива, Алай, Шипка, Ловча, Плевна 18 июля, Плевна 30 августа, Зеленые горы, переход Балкан, сказочный по своей быстроте поход на Адрианополь, Геок-Тепе и неожиданная, загадочная смерть – следуют одно за другим, без передышки, без отдыха.
Смерть неожиданная… Неожиданная для других, но никак не для него… Я уже говорил о том, как он не раз выражал предчувствия близкой кончины своей друзьям и интимным знакомым. Весной прошлого года, прощаясь с д-ром Щербаком, он опять повторил то же самое.
– Мне кажется, я буду жить очень недолго и умру в этом же году!..
Приехав к себе в Спасское, он заказал панихиду по генералу Кауфману.
В церкви он все время был задумчив, потом отошел в сторону к тому месту, которое выбрал сам для своей могилы и где лежит он теперь непонятный в самой своей смерти.
Священник о. Андрей подошел к нему и ваял его за руку.
– Пойдемте, пойдемте… Рано еще думать об этом… Скобелев очнулся, заставил себя улыбнуться.
– Рано?.. Да конечно рано… Повоюем, а потом и умирать будем…
Прощаясь с одним из своих друзей, он был полон тяжелых предчувствий.
– Прощайте!..
– До свидания…
– Нет, прощайте, прощайте… Каждый день моей жизни – отсрочка, данная мне судьбой. Я знаю, что мне не позволят жить. Не мне докончить все, что я задумал. Ведь вы знаете, что я не боюсь смерти. Ну, так я вам скажу: судьба или люди скоро подстерегут меня. Меня кто-то назвал роковым человеком, а роковые люди и кончают всегда роковым образом… Бог пощадил в бою… А люди… Что же, может быть, в этом искупление. Почем знать, может быть, мы ошибаемся во всем и за наши ошибки расплачивались другие?.. – И часто и многим повторял он, что смерть уж сторожит его, что судьба готовит ему неожиданный удар.
