Он направился к дому, где жила Гжелка, девушка, при виде которой грудь его сама собой начинала выпячиваться колесом, плечи расправлялись, а кудри начинали колыхаться на невесть откуда взявшемся ветерке. Волуя у дома не было, видимо, ушёл к своей бабке, да и на самой улице людей было не много – работали в поле, выжимая из земли последние соки. Дом девицы стоял на правой стороне, ближе к началу, рядом с воротами, по бокам которых тянулся высокий частокол. Для защиты от кого здесь был этот частокол, Растимир не понимал, ведь опасного зверя в округе не водилось, разве что волки, а разбойникам просто нечего было стребовать с жителей Крайней. Тем не менее, высокие заостренные бревна стояли стеной, преграждая путь неведомой опасности. Поговаривали, что когда-то давно что-то здесь случилось, и что люди несколько недель жили в страхе, как их предки в темные времена. С тех пор и стали возводить такие стены, и с точки зрения обороны деревенька, окруженная с трех сторон водой, занимала очень выгодную позицию, если, конечно, враг не станет нападать с реки. Как бы то ни было, а бревна стояли крепко, правда, тяжелые ворота, давно не закрывавшиеся, намертво вросли в землю в распахнутом виде. Но это никого не тревожило.
– Хей, Ростик! – окликнули его двое людей, шедших навстречу. Один был здоровенным детиной, настолько большим, что любая лошадь стояла возле него чахлым осликом. Широкоплечий, с крепкими дубовыми руками он выглядел настоящим богатырем. Серая льняная рубаха, подпоясанная простой веревкой, колыхалась на могучей груди. Его тяжелая поступь и жалобный скрип всего, к чему он прикоснется, были всегда слышны задолго до его появления. Второй был поменьше. Неуклюжий, нескладный, с женскими бедрами и узенькими плечиками он казался принадлежным к той породе людей, которых никогда не воспринимают всерьез. Однако каждый здесь знал, что с ним лучше не связываться, потому как человек этот был подлый, жестокий и имеющий какую-то патологическую тягу к причинению зла. Это были братья Вид и Зубаха. Завсегдатаи местного кабака и главные дебоширы деревни. Были они всегда в приподнятом настроении и каждую встречу с Растимиром стремились сделать незабываемой. Незабываемой для него.
– На охоту собрался наш большой человек? – насмешливо проговорил Зубаха с противной улыбкой на лице. – Нарядился то, ты только глянь, Овидий, ну прямо воин, а!
Овидий с нахальной рожей перегородил дорогу Растимиру.
– Лешего опять увидал, не иначе! – проговорил Вид и дико заржал во всю свою лошадиную глотку. – Да ты хоть знаешь, кто носит такие доспехи?
Ростик только вздохнул, историю с лешим ему не могли забыть уже несколько лет, а виной всему был один пришлый, который до того был напуган, что побоялся идти в деревню и на протяжении нескольких недель искал обходной путь, но Змейка с одной стороны и болота с другой мешали ему сделать это. Совсем скоро он одичал и приобрел вид настоящего лешего, околачивался вокруг деревни, не решаясь ни войти в нее, ни уйти обратно, Тундору ему было не переплыть, слишком широка была эта река. Так и бродил по округе до самой встречи с Растимиром, а чуть его завидел, тут же бросился бежать, ломая кусты и дико вереща. Растимир с не меньшим криком кинулся в сторону деревни. Собрали тогда мужиков, слово сына старосты чего-нибудь да значит, взяли вилы, косы, топоры да колья и пошли в лес, а когда все выяснили, то подняли Ростика на смех, дескать, со страху вон чего себе напридумывал, столько народу на ноги поднял.
