Джонс промолчал. Потом, сделав некоторую паузу, вдруг спросил у Акселя:
– Думаешь, в этом есть какая-то польза?
– Ты знаешь, мне кажется этот «пыточный кабинет» – хороший образец для того, чтобы понять, через что пришлось пройти нашим предкам, чтобы сегодня мы с вами здесь могли наслаждаться жизнью и отдыхом.
Друзья сошли с дороги на большое зелёное поле, которых здесь было много повсюду. До прибытия вертолёта оставалось десять минут. Джонс стоял в джинсах, рубашке с коротким рукавом, бейсболке и очках, на спине висел спортивный рюкзак. Он смотрел на заднюю часть памятника «Парус» на фоне чистого голубого неба и синего моря, и, осознавал всю прелесть этой свободы и чистой красоты по сравнению с тем, что только что увидел в немецком ДОТе. Он думал о том, что если один человек сознательно идёт на страшную героическую смерть только для того, чтобы другой после него воспользовался результатом, то это есть его единственная награда, которой нельзя разбрасываться ни в коем случае, иначе получится, что этот человек погиб просто так. И если тот, для которого пожертвовали своей жизнью, не ценит результат и отказывается от него, то он принимает позицию тех, кто убивал этих героев и сам превращается в убийцу.
ГЛАВА V. ПОЛЁТ В ДОМОДЕДОВО .
КА-62 показался из-за пролеска неподалёку. Он был зеркально чёрного цвета с серебристой эмблемой корпорации по бокам фюзеляжа. Вертолёт завис в воздухе и начал снижаться, прижимая и взъерошивая в разные стороны траву на поле как волосы, которые сушат феном. На посадку ушло не больше двух минут. Вся команда погрузилась в уютный комфортабельный салон премиум-класса. Вертолёт взлетел и, накренившись в левую сторону начал движение назад и влево, задирая нос и уходя в затяжной плавный поворот, чтобы лечь на курс. На борту был сопровождающий, член корпорации, какой-то из ответственных секретарей в Москве.
– Приветствую! – прокричал он сквозь шум винтов и гул турбины, высунувшись наполовину в открытую им дверь салона и опустив трап.
Он был в солнцезащитных очках, костюме с галстуком и с длинными вьющимися тёмными волосами.
– Полетим вдоль побережья, – предупредил он группу, – жаль, что пришлось вас отлучить от отдыха, хорошее место, кстати – поздравляю с выбором!
– Да, спасибо! – ответил Джонс.
– А вы здесь тоже были? – спросила Фрэя.
– Разумеется! – ответил человек в костюме, – меня Михаил зовут, кстати. Я забыл представиться.
– И немецкий ДОТ посещали? – вдруг заинтересовался Джонс.
– И немецкий ДОТ посещал! – ответил Михаил.
– Ну и как он вам? – продолжил Джонс.
– А вы, я смотрю, только-только в нём побывали, поэтому спрашиваете да?
– Именно так, а как вы догадались?
– Да ездили мы отделом в местный санаторий по корпоративной путёвке, так все тогда друг у друга спрашивали, как и вы, после посещения, – весело ответил Михаил с поползшей улыбкой на лице.
Аксель тоже усмехнулся.
– Вы не знаете, зачем нас вызывают? – спросила внезапно Кэтрин.
– Не могу сказать, у меня чёткие распоряжения доставить вас в Москву и посадить в самолёт. Ещё куда-то в Рязань лететь придётся потом. Могу сказать только одно, что заварушка там серьёзная, весь отдел на уши подняли. Что-то на международном уровне, но секретность полнейшая, поэтому никаких подробностей.
Вертолёт летел над морем, справа в окне были видны пляжи и ландшафты крымского полуострова.
– Скоро мост будет, – сказал Михаил, – отличный мост, кстати. По нему на спортивном кабриолете очень замечательно кататься.
