Сквозь тернии войны - страница 3

Нет, это неправильно, что вам не хватает продуктов.

А то, что вы с Лизой весь день на работе… Это тяжко.

Вы держитесь, родные.

Очень соскучился по вам, хочется хоть на миг приблизиться к дому, обнять и поцеловать вас. Поскорее бы закончилась эта проклятая война!

Леночка, милая, продавай всё, чтобы деньги были. Без денег сидеть нельзя, они нужны для жизни. А вещи приобретём после.

Будем твёрдо верить в нашу встречу. Ведь не всем же погибать на войне.

Ты меня понимаешь? Поэтому не впадай в крайности и верь в нашу будущую встречу!

Что касается меня, еда есть. В походах выручает рыбалка- ловим карасей. Да и картошка всегда есть- наберём на первом попавшемся огороде картофеля и варим в ведре.

Потом садимся вокруг, как цыгане и кушаем, кто руками, кто ножом, кто палочкой.

Родные мои, картошка – это лучшее, что придумано природой. Благословенный продукт.

Пишите мне, родные мои. Ваши письма повышают дух солдатский.

Обнимаю вас крепко.

Ваш папа и муж Саша».

«Родные мои.

Я жив и здоров. В настоящее время нахожусь на старом месте.

Почему вы пишете мне так редко? Меня это очень беспокоит. В газетах пишут, что у вас в Ростове тихо. Я беспокоюсь за вас.

Надеюсь, моя посылка дошла до вас.

Леночка, сегодня мне приснился сон. Впервые за долгое время.

Будто я сижу на склоне один, сижу и пишу письмо. И тут откуда ни возьмись появляется враг. Он начинает стрелять в меня, но не попадает.

Поначалу я боюсь, ведь у меня в автомате патроны заканчиваются. Товарищей рядом нет. Я просто один. Враг стреляет, а ран у меня нет. Пули словно пролетают мимо меня.

Потом из окопа вылезает человек тридцать врагов, и все целятся в моё тело и голову.

Я стою перед ними, спокоен и нем. Просто молчу. Дышу ровно, даже не боясь.

Не знаю, почему, но после сотен выстрелов я остаюсь цел и невредим. Потом враги замирают, недоумевая, что происходит. Переглядываются друг с другом, пожимая плечами.

И начинают отступать. И я просыпаюсь.

Вот такой сон.

Любимая, пиши мне чаще. Расскажи, как ваши дела.

Что нового у вас в колхозе? Наверное, вы очень устаёте.

Как Витенька, сынок наш?

Лиза, доченька, я скучаю по тебе.

Прилагаю рисунки, которые сделал ночью. Что- то после сна, наверное, меня понесло рисовать.

Жду с нетерпением, когда обниму вас всех.

Папа».

«Мои дорогие, Лиза и Елена!

Получил ваше письмо. Спасибо, родные!

Я рад, что с малышом всё в порядке.

Иногда, когда идёт сильный дождь, то в землянку протекает вода, но это бывает очень редко, да мы ведь не сахарные. Живем на свежем воздухе. Аппетит жуткий – как на курорте.

Позавчера всё было подозрительно тихо. Почему подозрительно- потому что уже через 23 часа ситуация изменилась.

Мы шли вперёд и решили остановиться подле деревушки – Петровки. Окопались, установили миномёты, отстрелялись «веером» и сели ужинать. Прямо там, на командном пункте.

Вдруг со стороны немецких позиций послышался шум, и нам сообщили, что к деревне движется толпа народа. Уже стемнело и из мрака донесся мужской голос:

– Братцы, за нами немцы, стреляйте, не жалейте!

Я тут же по телефону дал команду на огневую позицию:

– Огонь! Огонь, ребята!

Через мгновенье шквал миномётного огня обрушился на немцев.

В воздухе стояли крики и стоны. Мы сделали ещё два огневых налёта, и всё стихло.

Всю ночь до рассвета мы стояли в полной боевой готовности. Глядели в оба.

Утром мы встретили оставшихся в живых людей.

– Да эти фашисты хотели захватить Петровку. Нас они заставили толпой идти на деревню. Живой щит, так сказать.