– Утечка, капитан, – доложила она, быстро просматривая протоколы безопасности. – Сектор 4, модуль гидропоники. Уровень кислорода падает критически. Система автоматического закрытия не срабатывает.
Она быстро прокрутила список дежурных бригад.
– Отправляю туда ремонтную группу. Карл и Ленка ближе всего к сектору.
Не дожидаясь ответа Рихтера, она перешла на канал связи с ремонтной бригадой.
– Карл, Ленка, прием. Срочно направляйтесь в сектор 4, модуль гидропоники. Утечка кислорода, автоматическое закрытие отказало. Повторяю, сектор 4, модуль гидропоники…
На “Прометее”, последней надежде на хоть какие-то научные открытия в умирающей Солнечной системе, всё было просчитано до последнего микрограмма. Каждый грамм кислорода, каждая драгоценная капля рециркулированной воды, каждый джоуль с трудом добываемой энергии. Эта станция, когда-то являвшаяся символом человеческой изобретательности и стремления к звёздам, теперь медленно, но верно превращалась в космический склеп, пожираемая проблемами и стареющим оборудованием.
Модуль гидропоники. Источник надежды и жизни, теперь превращался в эпицентр катастрофы. Там, под лампами искусственного солнца, росли растения, предназначенные для очистки воздуха, регенерации воды и, что немаловажно, производства свежей пищи. Эти зеленые ростки, напоминающие о далёкой Земле, служили не только источником питательных веществ, но и мощным психологическим стимулом для измотанного экипажа.
И теперь, этот оазис, этот маленький уголок живой природы в холодной пустоте космоса, умирал.
В модуле гидропоники царил хаос, хотя с момента сигнала тревоги прошло всего несколько минут. Воздух уже ощутимо разрежался, давя на барабанные перепонки и вызывая легкое головокружение. Растения, некогда пышные и зеленые, уныло поникли, словно их забыли полить в самый жаркий день.
Карл, инженер по жизнеобеспечению, высокий и жилистый мужчина с обветренным лицом, судорожно пытался загерметизировать огромную, зияющую трещину в корпусе модуля. Использованный герметик валялся повсюду бесполезными комками.
– Чёрт! – прорычал он, вытирая пот со лба тыльной стороной перчатки. Его дыхание стало тяжелым и прерывистым. – Не получается! Слишком большая! Нужно подкрепление!
Ленка, его напарница, молодая и энергичная девушка, с трудом удерживала тяжелый защитный лист, пытаясь хоть как-то прикрыть брешь. Лицо её покраснело от напряжения, а в глазах стоял неподдельный страх.
– Держи, Карл! – закричала она, её голос сорвался. – Я больше не могу!
Карл, понимая, что времени почти не осталось, оттолкнул Ленку в сторону и попытался закрыть собой трещину, используя своё тело как живой щит. Холод космоса жадно проникал внутрь, обжигая кожу.
– Уходите! – заорал он, задыхаясь. – Спасайтесь!
В операторской, Эмилия наблюдала за происходящим через камеры наблюдения. Её сердце бешено колотилось в груди. Она знала, что времени почти не осталось. Если они не остановят утечку, модуль придется полностью изолировать, а это означало потерю жизненно важного источника кислорода и пищи. Потеря сектора 4 означала неминуемую гибель экипажа.
– Карл, Ленка, что у вас там происходит? – Она старалась говорить спокойно, но её голос дрожал. – Доложите обстановку!
Через хрипящий канал связи прорвался задыхающийся голос Карла:
– Эмилия… – Он закашлялся. – Трещина слишком большая… Мы не можем её заделать… Станция теряет кислород… Быстро!
