Минул второй и третий день, так прошло целых пять, пять невозможно тяжёлых дней, каких ещё не знавал Слаг, а на шестой день с самого утра, не считая истошного крика петухов, за окном стояла тишина. Вчера вечером пленнику удалось украсть заколку у одной из гадин, пользовавших его. И хотя Слаг понятия не имел, поможет ли заколка открыть замок, он очень хотел в это верить, ведь у него ещё осталась надежда спастись от этой грязной любви.
Обломав когти и расцарапав пальцы в кровь, Слаг всё-таки открыл злосчастный замок на кандалах и бегом бросился к окну, укрывшись под подоконником. Медленно и осторожно высунулся из-под него и уставился на безмятежный двор с пустым на этот раз столом и пыточным эшафотом со снятым балдахином и простынями: «Где же вы, гадины? Прячетесь? Поджидаете, пока несчастный Слаг попытается бежать, чтобы поглумиться? А вот хрен вам!»
На четвереньках пробежав к другому и следующему окну, он так и не смог никого углядеть. Казалось, будто за окнами на самом деле никого не было. Замерев у двери, Слаг сделал пару глубоких вдохов и толкнул её. «Заперто! Вот суки!» – испуганно подумал пленник и вмазался плечом в препятствие – не помогло. Впрочем, он и не рассчитывал на успех с первого раза и продолжил с разгона биться в двери. С четвёртого попадания засов вылетел, а следом и чёрт из своей светлицы. Голый, перепуганный и отчаянный герой увидел на бельевой верёвке висящий сарафан хозяйки и, хотя наряд не подходил Слагу ни по размеру, ни по фасону, тот быстро напялил его. Помчавшись прочь с проклятого тюремного двора, чёрт беспрепятственно добрался до калитки и выбежал за неё. Слаг мчался по улице, вздымая копытами грязь и плача от радости.
Промчавшись через деревню словно пуля, беглец увидел на опушке маленькую девочку на столь же небольшом велосипедике. Она некоторое время молча смотрела, щуря глаз на фигуру в жёлтеньком с ромашками сарафане. Слаг стал приближаться к ней, показывая жестом, чтобы та не шумела. Девочка кивнула и, начав крутить педальки, чуть отъехала, закричав во весь голос:
– Ма-ма, мама! Он сбежать хочет! – зло дёргая за курок звоночка на велосипеде, орала мелкая гадина. Слаг перешёл на бег и, настигнув засранку, пнул её по заднему колесу, от чего та свалилась с велика.
Беглец, глядя, как из сада в низине бежит куча голодных разгорячённых баб, вырвал велосипед из рук девчонки и закрутил педали в направлении припаркованной тачки.
– Пошли на хрен, твари! Аха-ха-ха… – крикнул напоследок чёрт, вновь вкушая запах свободы и проклиная мысленно мудил с бывшей работы, хваливших это местечко и здешнее гостеприимство…
Последней каплей удовольствия оказались снятые колёса – и не только с его авто. Выругавшись, Слаг вновь оседлал железного пони и продолжил бегство на транспорте в одну чёртову тягу.
Весь день пролетел под колёсами педального коня, пока беглец наконец не выехал к трассе, ведущей лишь в одну сторону, ибо в Сатантаун ему дорога отныне закрыта. Слагу не оставалось ничего иного, кроме как продолжать крутить педали, чем он и занялся. Обливаясь потом, даже когда село солнце, он продолжал двигаться вперёд, иногда показывая средний палец мчавшимся мимо и сигналившим автомобилям. Его положение явно позабавило сегодня многих чертей:
– Ничего-ничего, это ещё не конец. Слага так просто не взять, я вас всех, суки, запомнил! Я каждому из вас яйца ещё отверчу: и Артуру, и дружкам с работы, и этим мудилам, что сигналят… Все!!! Все, твари, землю жрать будете! – наш герой, конечно же, был чрезвычайно зол, но находился он в таком положении и ранге, что доминировать мог разве что над мусорной кучей.
