– Жорлиги – не просто звери, – возразил Эмансипор. – Говорят, они почти такие же умные, как мы. Они специально заплывают в сети и сворачиваются в клубок, пока их не вытащат на борт, а потом разрывают сеть, убивают всех рыбаков в лодке и съедают их. Некоторые даже пользуются оружием, упавшим за борт или брошенным морским духам, мечами и тому подобным. Однако, хозяин, жорлиги живут лишь в мелких прибрежных водах, но никогда – в открытом море.
– Разумно, – пробормотал Бошелен. – В этих водах слишком много конкурентов, не говоря уже о риске самому стать добычей. То, что вы описали, Риз, – полностью водное создание, которое лишь рождается на суше, подобно морским черепахам и дхэнраби. Однако оно вполне способно проявлять недюжинную изворотливость на палубе рыбацкой лодки. Из этого следует сделать вывод, что при необходимости жорлиг может выжить и вне воды. Интересно, как долго?
Эмансипор пожал плечами:
– Говорят, жорлиги похожи на ящериц, только больших и способных стоять на задних ногах. У них длинный мускулистый хвост и когтистые лапы, хотя, рассказывают, страшнее всего их зубы: эти твари могут откусить человеку голову и разгрызть череп, будто яичную скорлупу… – Он замолчал, увидев, что Бошелен наклонился вперед, буквально пронизывая его взглядом.
– Весьма любопытное описание.
– Не то слово, хозяин.
Бошелен откинулся назад:
– Да, пожалуй. Спасибо, Риз. Как я понимаю, вы уже пришли в себя?
– Да, хозяин.
– Вот и хорошо. Займитесь тогда моей кольчугой – и поторопитесь.
– Поторопиться, хозяин?
– Ну да, Риз. Скоро мы окажемся на Красной дороге. Сегодняшняя ночь будет по-настоящему захватывающей. – Бошелен встал, потирая руки. – Когда закончите с кольчугой, будьте так любезны, наточите мой меч – тот, что с красным клинком.
«Кольчуга? Меч?» Эмансипор почувствовал, как внутри у него все сжимается от ужаса, – только сейчас он осознал, что со всех сторон доносится настоящая какофония звуков. Скрежет досок, скрип в местах их сочленений и стук расшатавшихся гвоздей, странные стоны неких созданий, глухо ударяющихся о корпус и проскальзывающих под кораблем…
«Солнечный локон» пьяно накренился, и небо за иллюминатором из свинцового стекла закрыла тьма.
Где-то внизу, в трюме, раздался чей-то крик.
Бена-младшая съежилась в своей корзине на верхушке мачты, услышав жуткий вопль.
«О да, моя дорогая дочь, вот и начинается та самая ночь! Нет числа ужасающим тайнам Несмеяни, и, будь у нас возможность летать на крыльях тьмы, сейчас было бы самое время покинуть гнездо, моя дорогая! Но кто в этом мире способен сбежать от собственных кошмаров? Закроем же глаза руками и заглушим нашу тоску собственным голосом, ибо у разума тоже есть крылья, и как бы он не умчался в бездну, оставив позади тело!»
Звезды странно кружили над головой, и «Солнечный локон» раскачивался так, будто ветер дул из последних сил. Черные волны лизали корпус корабля.
«Но здесь, дорогая моя, мы превыше всех их жалких судеб, и нам ничто не угрожает. Мы подобны королевам. Богиням!»
Когда из темноты внизу донесся очередной крик, Бена-младшая поняла, что она вовсе не ощущает себя королевой или богиней, и опутанная сетью трещащего такелажа мачта показалась ей не настолько высокой, чтобы спрятаться от кошмаров, разыгрывавшихся под палубой «Солнечного локона».
А рядом с нею продолжала причитать и стонать Бена-старшая, и ее развевающиеся волосы ласкали лицо дочери, подобно крыльям мотыльков.
