Следствие ведёт сердце - страница 4

Совпадение? Не верю.

Только не после изученных вдоль и поперёк «потеряшек» из открытых дел ещё нескольких коллег. И картина действительно ужасающая. Но моя догадка может оказаться правдой, а это означает, что это далеко не конец пропажам. Хотя вряд ли эту версию не проверили бы в первые дни. Она вертелась у меня где-то на подкорке, но почему-то не попала в поле зрения раньше.

Ощущение, как будто в большой и просторной комнате убрали все источники света, кроме маленькой свечи. Но ты сидишь и видишь зловещие тени, разбросанные везде. И их гораздо больше, чем вещей.

Моя догадка подобна тонкой нити, которая тянется сквозь густой туман неопределённости. Её можно увидеть только в том случае, если знаешь, куда смотреть, но даже тогда её легко упустить из виду. И вот как только ты по этой нити доходишь до какой-либо точки, кто-то невидимый меняет курс. Каждый раз, когда мы думаем, что нашли его, он снова исчезает, оставляя лишь пустоту и страх среди такого же тумана.

Изучив дела Никиты и сопоставив их с информацией, полученной от других дел, я потратил целый час на анализ. В итоге в моём блокноте появились первые записи:

На этом, к сожалению, всё.

Хотя можно было бы добавить ещё несколько пунктов, но есть одна проблема. Все девушки жили в разных концах города. У них нет одного спортзала, который они все посещали бы, излюбленного клуба или бара. Это исключает возможность единого места, где они исчезли. Это, конечно, существенно усложняет задачу, но я не собираюсь сдаваться.

Шея затекла, и я чувствую, как напряжение сковывает тело. Хочу размяться, но, не успев встать и понять, что передо мной, резко спрашиваю:

– Твою мать! Что ты делаешь?

Макс, глазеющий на меня сверху, доедает эклер и с явным наслаждением облизывает пухлые пальцы, покрытые кремом.

– А я думал, ты и во сне работаешь, – бормочет он с набитым ртом. – Я тут уже минут пять стою, а в ответ только твоя щёлкающая ручка. Нервишки шалят?

Его ехидный тон раздражает, отчего тяжело вздыхаю. Нервы и правда ни к чёрту…

Друг начинает принюхиваться и хмурится, разглядывая последний эклер в коробке.

– Они что, с коньяком? А я и не заметил… – Он снова сует нос в коробку и бросает косой взгляд на меня. Я возвращаюсь к своим заметкам, стараясь не обращать внимания на его слова: – Или это ты с коньячной пропиткой?..

Теперь Макс пытается обнюхать меня, но отмахиваюсь от него, сетуя на занятость.

Он, как обычно, задал бы всего один вопрос.

Но этот вопрос попал бы прямо в десятку. Как обычно, чтоб его…

Однако сейчас меня спасает шеф, нагрянувший с новичком. Первый требует Макса к себе в кабинет сразу же, пока второй занимает место друга, чтобы продолжить наш любезный разговор вместо коллеги.

Вот это ты не вовремя, Антон.

Анатолий Сергеевич застыл в проходе, терпеливо ожидая моего напарника. Его лицо неодобрительно кривится, а нос морщится от неприятного запаха. Спасибо Максу, который решил спихнуть моё алкогольное фиаско на свои эклеры, оставив коробку на своём столе.

– Для кого-то утро не совсем доброе, да?

Парень, который ещё вчера был с тёмными волосами, теперь стоит с почти белыми. Единственное, что выдаёт крашеные волосы, это его жгучие чёрные брови. С трудом подавив усмешку, я игнорирую его протянутую мне руку и вопрос. Он ухмыляется, убирает руку обратно в карман классических синих брюк и усаживается на край стола напарника ко мне спиной. Указательным пальцем двигает к себе маленькую бежевую коробку с последним эклером.