Слепой дождь - страница 6

– Идти надо, товарищ прапорщик! – прошептал Влад, пристально вглядываясь во все более густеющую темноту. – До утра можем не добраться.

Он не доверял установившейся с наступлением ночи звенящей тишине. Впрочем, она не казалась уж такой и идеально тихой. Вокруг окопа периодически возникали какие—то шуршания и это настораживало. Но сколько Влад не всматривался в темноту, ничего не мог разглядеть. Очевидно, с уходом дня и отступлением жары пустыня начала остывать и из всех щелей, трещин и норок повылезали мелкие живые существа в поисках пропитания. Скорее всего, какие—нибудь ящерицы или тушканчики. А может быть, и что—нибудь другое, но из школьной программы он помнил только одно: в пустынях живут ящерицы, тушканчики, змеи, да всякие опасные пауки наподобие каракуртов.

Прапорщик перевернулся на живот и встал на колено здоровой ноги:

– Что ж, пойдем…

Обхватив за шею Влада, он переносил тяжесть своего тела на тело солдата и рывком выбрасывал вперед здоровую ногу. Затем давал возможность сделать шаг Владу, и снова повисал тяжелой глыбой на его шее, переставляя свою ногу. Метров через сто пути они оба выдохлись и присели передохнуть. Владу стало ясно, что таким способом они далеко не уйдут – обессилеют и когда наступит рассвет, то окажутся на половине дороги до холмов, не больше. Первая же машина с боевиками их обнаружит и уничтожит.

– Может обратно вернемся? – спросил Мингалеев, понимая тщетность их общих усилий. – И пусть будет, что будет.

– Не—э, товарищ прапорщик, нельзя возвращаться! – ответил Влад. – Вы правильно сказали – погибнем у дороги. Давайте отдохнем и попробуем по— другому – я вас на спине понесу.

– Севернин, да ты хоть знаешь, сколько во мне килограммов? Восемьдесят! Да еще три автомата с подсумками, да мешки!..

– Товарищ прапорщик, я, пока жил в деревне, знаете сколько мешков с картошкой натаскался? Тысячи! Дотащу вас однозначно.

Растроганный прапорщик не выдержал:

– Слушай, хватит меня все время называть «товарищ прапорщик, товарищ прапорщик». Сейчас не та обстановка – не до субординации! Лишь бы живыми остаться…

Он протянул руку и предложил:

– Давай просто: я – Андрей! И на «ты»!

Они пожали друг другу руки и, не сговариваясь, поднялись на ноги. На этот раз дело пошло быстрей. Влад сначала относил Андрея с одним автоматом на несколько десятков метров вперед, а потом возвращался за остальным имуществом: двумя автоматами и рюкзаком с сумкой, где хранились продукты и запасное белье.

Можно было, конечно, выбросить тяжелую сумку прапорщика и все вещи сложить в рюкзак, но, когда Влад предложил это сделать, Андрей возразил:

– Нельзя! Там у меня ценности…

Влад ничего не стал уточнять – ценности так ценности, хотя в тех условиях, в которых они оказались, многое напрочь теряет свою цену. Например, сейчас самое ценное – это успеть до рассвета дойти до холмов.

К первым буграм они добрались, когда до восхода солнца еще оставалось пару часов, но в предчувствии этого ночные обитатели пустыни уже прекратили свою деятельность. Неглубокая выемка между двумя колючими кустарниками в темноте показалась им достаточно удобным местом для остановки, и оба устало откинулись спинами на остывший за ночь песок. Влад попытался прислушаться, чтобы оценить окружающую обстановку, но они с Андреем так бурно втягивали в себя воздух, что он тут же отказался от своей попытки. Все равно ничего постороннего не получится услышать. Постепенно дыхание восстановилось, и, приподнявшись, Влад вслушался в темень, но каких—либо звуков, как ни старался, не уловил. Он даже в какой—то момент глубоко несколько раз втянул ноздрями воздух, надеясь учуять что—то похожее на бензин или запах гари, но и таких признаков присутствия человека уловить тоже не смог.