– Большое спасибо за информацию, – искренне благодарил Андрей, – а не могли бы вы номер этого дела уточнить?
– Всё-таки будете здесь копать? Ладно, записывайте, – и продиктовал номер из своего органайзера.
– До свидания, Юрий Вадимович, – сказал Андрей, записав номер дела.
– До свидания, товарищ майор, – с улыбкой, покачивая головой, ответил председатель.
Закрыв за собой дверь, Кротов увидел табличку на ней: «Сомов Вадим Юрьевич».
– Вот чёрт, – подумал Андрей, – как же неловко получилось, а он меня и не поправил. Да… заработался я, – сделал мысленное заключение Кротов и начал набирать по мобильнику Куликовского.
– Павел, срочно записывай номер дела, найди его, если в нём, кроме Гусакова, хоть каким-то боком будут присутствовать Мурашко и Овчинников, сразу немедленно звони мне.
– Понял, – ответил капитан.
– А подкрепление тебе дали?
– Да! – ответил Куликовский. – Два опера с района, дело пошло быстрее.
Тут раздался звонок по второй линии. Это был следователь Юревич:
– Здравствуйте, товарищ майор, – официально обратился тот, – я разослал все отдельные поручения по этому делу, а сам хочу съездить и передопросить жену Овчинникова на предмет дружбы её мужа с Мурашко и Гусаковым. Заодно провести формальный обыск в его квартире. Вы мне компанию не составите?
– Составлю, – ответил Андрей, хотя собирался ехать в архив, чтобы посмотреть дело, из-за которого у Гусакова были неприятности. Он боялся, что Юревич хоть и опытный следак, но может упустить какую-нибудь важную деталь, что в этом деле недопустимо.
– Тогда встречаемся у дома потерпевшей, – продолжил Юревич, – она уже ждёт.
Направляясь в Уручье на улицу Руссиянова, Кротов проезжал по кольцевой дороге мимо того места, где произошла страшная авария. Не переставал думать о том, чем таким надо было обработать мозг бедного Овчинникова, что тот после запредельного шока въехал в столб. Он пытался представить себя на месте погибшего коллеги, но ничего не получилось.
Встретившись у дома, Юревич и Кротов зашли в квартиру потерпевшей.
– Здравствуйте, Татьяна! – вежливо сказал Андрей,
– Но я же уже всё вам ещё тогда сказала, что знала.
– Нам необходимо провести обыск в вашей квартире, вот постановление, – протянул листок бумаги Денис Александрович, – может, найдётся что-то, что поможет раскрыть это дело.
– А вы думаете, что это не несчастный случай? – искренне удивилась Татьяна, – думаете, авария подстроена?
– Пока не знаю, – отвечал подполковник, – просто мы должны отработать все версии, это наша работа.
– У Юры была такая же работа, – заплакала Татьяна, вытирая слёзы засаленным платком.
Чтобы перевести тему, Андрей вежливо произнёс:
– А вы можете рассказать об отношениях Юры с его друзьями Алексеем Мурашко и Семёном Гусаковым?
– Могу, конечно, а что, вы думаете, это они аварию подстроили? Не смешите меня, мне и так сейчас не по себе, – иронично произнесла Татьяна.
– Нет, мы их не подозреваем, – тяжело вздыхая, говорил Юревич, – они тоже погибли в это утро: Мурашко бросился под поезд, а Гусаков вывалился из окна.
Для Татьяны это стало настоящим шоком, она не могла осознать всех слов, что сказал следователь, и лишь после долгой паузы выдавила из себя:
– Какой ужас!
Выпив стакан воды и ещё минут пять посидев, переваривая сказанное, Татьяна начала:
– Они знакомы были, наверное, лет двадцать, общим интересом у них была рыбалка, где и когда они сошлись на этой почве, не вспомнил бы никто, включая их самих. Иногда все трое к нам заходили после рыбалки, иногда Юра к ним, но это было нечасто. Семьями мы особо не дружили, других общих интересов как бы не было, исключая, естественно, работу. По делам они регулярно созванивались, друг у друга консультировались, советовались. Отношения у них между собой были очень хорошие.
