Слова Будды - страница 23

Этот зародыш мать носит в своей утробе около девяти или десяти месяцев с большими заботами, как тяжелую ношу. Затем в конце девяти или десяти месяцев она рожает – с большими заботами, как бы снимая с плеч тяжкую ношу. Когда дитя родилось, она кормит его собственной кровью; ибо в дисциплине благородных мужей материнское молоко называется "кровью".

И вот ребенок, следуя росту, следуя созреванию своих способностей, играет со своими детскими игрушками – пашет землю согнутой палочкой, играет двумя палочками, прыгает со скалкой, играет с игрушечными мельницами, горшочками и кастрюлями, с луком и стрелами.

Затем этот ребенок, следуя росту, следуя созреванию своих способностей, блуждает в мире, оснащенный пятью наслаждениями, свойственными органам чувств, – и захваченный удовольствиями, восприимчивый к формам, познаваемым глазом, ухом, носом, языком, телесным прикосновением, он стремится к ним всем, влекущим, полным наслаждения, дорогим, зовущим к чувственным удовольствиям.

Видя глазами какую-то форму, он охвачен страстью к соблазнительным формам; его отталкивают неприятные формы; он пребывает в состоянии неустановившегося внимания и лишь немного размышляет. Он не знает освобожденности ума, не знает освобождения при помощи мудрости, каково оно есть в действительности, когда все эти страдания, все ненужные вещи прекращаются без остатка.

Так он узнает удовлетворенность и неудовлетворенность; какие бы чувства он ни испытывал, приятные, болезненные или безразличные, он приветствует их, призывает их и крепко за них держится. Из-за этого возникает ловушка. Эта ловушка скрыта в чувствах; она заключена в вожделении к ним. Обусловленное вожделением, возникает становление; становлением обусловлено рождение; а рождением обусловлены разрушение, смерть, горе, печаль, заботы, сожаление и отчаяние. Таково возникновение всей этой массы страдания.

Точно так же обстоит дело с сознанием слуховым, с обонятельным, вкусовым; точно так же и с осязательным, так же и осознанием вещей посредством ума. Они обольщают его и отталкивают; и он, как прежде, пребывает в неведении относительно освобождения».

(Затем в мире появляется татхагата, арахант, высочайший будда, совершенный в знании и практике, благотворитель, познавший мир; непревзойденный колесничий для укрощаемых людей, учитель дэвов и людей, пробужденный и возвышенный... и он проповедует дхамму. Человек слышит дхамму, отрекается от мира и вступает на путь благородного самовоспитания.)

«Тогда становится он господином этого благородного собрания добродетелей, мастером благородного сдерживания способностей и благородного внимательного самообладания; он находит какое-нибудь уединенное местопребывание – в лесу, у подножия дерева или на горе, в пещере, в горном гроте или на погребальном поле, в уединенной роще, на открытом воздухе, на охапке соломы.

Затем, после того как собрана милостыня и съедена пища, он садится со скрещенными ногами и держит туловище выпрямленным; он обуздывает свое внимание; отбросив алчность, присущую миру, он пребывает в мысли о том, что освобожден от горестей. Он устремляет мысль к устранению малейших оттенков недоброжелательства и пребывает в мысли о непричинении вреда; с добрыми мыслями к каждому живому существу, к каждому созданию, он очищает сердце от малейшего оттенка недоброжелательства. Отбросив леность и вялость, он пребывает в свободе от них. Осознавая просветленность, внимательный, владеющий собой, он очищает сердце от лености и вялости. Оставив суету и тревоги, он пребывает непоколебимым; полный внутреннего покоя в мыслях, он очищает свое сердце от суеты и тревоги. Он оставляет колебания и, пройдя через них, пребывает в покое; он более не задает вопросов о том, как и почему бывают вещи хорошими; он очищает сердце от колебаний.