Рыцарей-крестоносцев вел венгерский король Сигизмунд, будущий император “Священной Римской империи”.
Среди многочисленного рыцарского воинства был и Леонгард Рихардтингер, у которого уже два года служил оруженосцем молодой Шильтбергер.
Противники сошлись около болгарского города-крепости Никополя, близ устья реки Шиль, впадающей в Дунай.
Сражение, состоявшееся 15 сентября 1396 года, закончилось полным разгромом христианского воинства, обратившегося в паническое бегство.
Вот как описывает исход битвы сам Шильтбергер:
“Рыцари же и прочие воины, видя, что король (Сигизмунд) бежал, также указали тыл, и многие из них бежали к Дунаю, где некоторые добрались до кораблей. Примеру их хотели подражать другие. Но так как корабли уже были наполнены людьми, то отрубали руки тем из них, которые еще хотели к ним добраться, так что они утонули. Другие пропали в горах во время своего бегства к Дунаю…
Число взятых в плен было еще значительнее, чем число убитых”.
Среди пленных оказался и сам Шильтбергер.
А его господин пал в сражении, когда пытался пробиться к кораблям.
Но и турок в битве полегло немало.
Султан Баязид, взбешенный колоссальными потерями в своих рядах, поклялся, что кровь убитых не останется без отмщения, и велел своим воинам привести на поле всех пленных.
Одного из наиболее знатных пленников – герцога бургундского – Баязид заставил быть свидетелем намечавшейся бойни.
Герцог сумел лишь выпросить пощаду для нескольких своих вельмож, на что турецкий султан дал согласие.
Затем Баязид приказал, чтобы каждый из его воинов умертвил отсечением головы всех “своих” пленных, захваченных в этой битве.
По свидетельству Шильтбергера, кровопролитие продолжалось с утра до вечера, а всего в этот день было обезглавлено до 10 тыс. пленных.
Молодого немца, получившего в сражении три опасные раны, спасло лишь то, что турки по неписанной традиции не убивали тех, кому еще не исполнилось двадцати лет.
Документов у пленных, конечно, никто не спрашивал. Возраст прикидывали на глазок, и если пленник выглядел почти подростком, то его щадили. В этом смысле Иоганну повезло. Кровавая очередь обошла его стороной. Но надолго ли?
Ведь Баязид, чей гнев никак не мог улечься, требовал новых жертв.
Лишь после того, как собственные вельможи султана преклонили перед ним колени и попросили его не гневить Аллаха чрезмерной жестокостью, Баязид остановил казнь, выбрал из оставшихся пленных часть для себя, а остальных оставил тем, кто захватил их в бою.
Так юный оруженосец стал личным пленником турецкого султана.
После непродолжительных скитаний по военным лазаретам и лагерям, Шильтбергер вместе с 60-ю другими рыцарями был увезен Баязидом в столицу султанской Турции Брусу (Бурсу).
Однажды несколько пленников, к которым присоединился и Шильтбергер, пытались бежать, однако были настигнуты и брошены в темницу, где провели девять месяцев.
Но затем Иоганн был прощен и даже принят на дворцовую службу.
Вскоре он молодецки гарцевал в свите султана.
В целом Баязид терпимо относился к представителям покоренных европейских народов. Среди его личных телохранителей было немало сербов, а лучшая кавалерия также состояла из сербов во главе с князем Стефаном Лазаревичем.
Да и султанский гарем формировался, в основном, из представительниц знатных родов Южной Европы.
Через какое-то время Баязид, связанный союзным договором с египетским султаном, послал тому на помощь по его просьбе 30-тысячный экспедиционный корпус, в составе которого оказался и Шильтбергер.
