У великого эмира Тимура было четыре сына, но лишь двое из них – Мираншах и Шахрух – пережили отца.
Тимур был недоволен обоими этими сыновьями, хотя и по разным причинам.
Шахрух отличался набожностью и благочестием, он не транжирил казну, не пил вина, не любил охоты и даже не расширял свой гарем, находясь при этом под влиянием своей жены Гаухар-Шад, которая, по сути, правила Хорасаном от имени супруга.
Тимур задолго до своей смерти вычеркнул Шахруха из кандидатов в наследники.
И все же куда больше забот доставлял отцу Мираншах, родившийся в 1366 году.
Храбрость, которую принц проявлял с юных лет, участвуя во многих крупных военных походах своего отца, уживалась в нем с какой-то изощренной жестокостью и коварством. Дикий случай произошел на одном из пиров, когда он неожиданно для всех со звонким смехом отрубил саблей голову почетному гостю – последнему потомку гератских князей из династии Куртов, а позднее объяснял своей поступок опьянением.
“Шутка” сошла царевичу с рук.
Отец назначил его правителем Хорасана, а в 1393 году поставил во главе еще более крупного и богатого удела, так называемого “престола Хулагу” с главными городами Тебризом и Султанией.
Это была обширнейшая область “от границ Рума до Хамадана, от Багдада до Дербента бакинского”. Фактически под властью Мираншаха оказались Армения, Азербайджан, Грузия, Курдистан, Ирак Арабский и Ирак Персидский (то есть, Западный Иран).
Если в этот период царевич отличался, мягко говоря, неадекватными выходками, то после того, как в 1396 году в 30-летнем возрасте он упал с лошади во время осенней охоты, сильно ударившись головой, у него стали проявляться признаки расстройства умственных способностей.
В нем словно бы пробудился демон разрушения. Он приказывал снести с лица земли прекраснейшие здания только для того, чтобы о нем говорили: “Мирза Мираншах не сделал сам ничего, зато велел разрушить лучшие творения мира!”
Когда в его владениях в Тебризе начались волнения, Мираншах прибыл туда с войском и велел разрушить до основания наиболее значительные светские здания в городе, а затем провел публичные массовые казни, не пощадив даже тех, кто находился под покровительством его отца.
Тогда же Мираншах совершил бессмысленный акт надругательства над останками Рашидаддина. Этот великий ученый Востока, историк и литератор, служил когда-то визирем у монгольских ильханов. Одного из них он якобы отравил, за что был казнен в Тебризе 1318 году, то есть, за 48 лет до рождения самого Мираншаха. На том основании, что покойный, дескать, был безбожником, Мираншах приказал вырыть из могилы его прах и перенести на еврейское кладбище.
В скором времени подданные переиначили имя правителя на “Мархан-шах”, что означало “змеиный царь”, имея в виду исходящую от него опасность.
Но все это были еще цветочки.
С некоторых пор Мираншах начал поколачивать свою жену Севин-бей, происходившую из Дома Чингисхана.
Севин-бей, она же Хан-заде (“ханская дочь”), была внучкой хана Золотой Орды Узбека и славилась не только своей знатностью, но и красотой, а также добродетельностью.
Из всех своих снох Тимур, как правило, первой привечал именно ее.
Собственно говоря, сначала она была женой Джахангира – первенца Тимура, и этим замужеством спасла от разорения город Ургенч, пытавшийся отложиться от великого эмира.
Любимец Тимура Джахангир погиб молодым, и его вдова, исполняя бытовавший тюрко-монгольский закон повторного замужества, стала женой брата усопшего.
