СЛУЧАЙ - страница 17

– Це тоби, – коротко бросила Оксана и грязно выругалась.

– Это ты обо мне? – удивленно вскинулся Адам, но хохлушка только глумливо улыбнулась и прохрипела,

– Це я про нашу паскудний життя, дура. Разумишь, Франка, – ничего, што я так тебя буду кликати, – мы все хотим великой и чистой любви, анасправди повинни постоянно торгувати собою, щоб выжити. Коли я вчилася в университети, то так сильно хотила виихати за кордон, сюди, в Италию, що ночам молилася богу, лишь б вин почуял мою молитву и ее осуществил.

– Ну так радуйся, бог тебя услышал. Ты же здесь!

– Ты издеваешься з мене?

– Почему?

– Я ж хотила опинитися тут в качестве жены заможного италийця, а не в роли порнозирки, знимаэться у фильмах для взрослых.

– Ты порнозирка? – искренне удивился Адам, с нескрываемым интересом разглядывая фигуристую Оксану. – Слушай, а как это – быть порнозиркой? Это по нашему порнозвезда? Тебя действительно трахают во время съемок? – горячо принялся интересоваться у нее Адам, вплотную подойдя к ней и трогая указательным пальцем правой руки ее грудь, – Это силикон?

– Трахают тебя понарошку або насправди, ти сама сьогодни дизнаешься, якщо тоби пощастить. Не боышся?

– А чего бояться, если бог создал женщин именно для этого, не так ли? – усмехнулся Адам и попросил, – Помоги мне переодеться, будь лаской. Так, кажется, у вас говорят на Украине?

– В Украине, – зло поправила его Оксана и, отступив от него на пару шагов, криво усмехнулась, – Я не обязана этого делать. И не буду! Одегаючись же в вечернэ наряд, не забудь зняти свое нижнее белье. Оно тоби не знадобиться.

– Слушай, ты не пышешь дружелюбием. Я тебе не конкурент, понимаешь? Я здесь случайно, ради развлечения. Мне с тобой тут нечего делить. Понимаешь? Мне просто интересно испытать себя в новом качестве.

– Якому?

– Не знаю. Слушай, а ты этих двоих, что меня сюда привезли, знаешь?

– Бачила тут их неодноразово на трибунах, але хто такие конкретно, не знаю.

– На трибунах? Это как?

– Ну, тут е в центри будивли зал, де устраиваются бои без правил, на них народ робить ставки, а таки, як ми, граемо роль ескорту для одиноких человикив з грошими. Наше завдание – их развести на бабки, але как, щоб вони не обиделись и знова сюди пришли. Це закрытий клуб для богатиев з целому свиту.

– Ну, судя по твоим словам, сюда мужики вместе с женами не ходят?

– Да по-ризному, сама побачишь.

Слова Оксаны совершенно заинтриговали Адама: оказаться в центре Венеции в тайном месте, куда съезжаются предаваться запретным развлечениям богачи со всего мира, это ли не самое заманчивое приключение, которое может испытать мужчина, превратившийся в женщину и желающий испытать свою сексуальность, – лучшего и желать было нельзя. Подойдя к креслу, он двумя пальцами поднял ожерелье и, подбросив его в воздух, поймал в открытую ладонь и сжал в кулак.

– Никогда не понимал, что движет бабами в любви к подобным безделушкам.

– Якби ти знала, скильки стоит це ожерелье, то зминила б свою думку, – с нескрываемой завистью выдохнула Оксана и тут же уточнила, – Слухай, а чому ти говориш про себе в мужском роди. Ти що, лесбиянка?

– Нет, что ты, – захохотал Адам, словно сумасшедший, но потом, вовремя спохватившись, зажал свой рот ладонями и, отдышавшись, проворковал со всей возможной женственностью, на которую был способен его голос, – Я дура, понимаешь? У меня всегда, с самого детства, проблемы с падежами и местоимениями. В некотором роде орфографический критинизм. Дизорфография. Я из-за нее даже школу с трудом закончила. Она, оно, он – для меня все одно. В общем дура я, понимаешь. Дура.