- Касаткина. – разрешает ей Волков.
- Скажите пожалуйста, - зло скалится Касаткина, выставляя свои красивые ноги напоказ: - Как можно было работая подавальщицей в ночном клубе, - девица говорит это с таким пренебрежением, будто речь идет о проститутке, не меньше, - выиграть стажировку в Америке?
Волков на секунду впадает в ступор, но потом быстро берет себя в руки:
- Вы решили задеть свою одногрупницу? Или в чем причина пренебрежительного тона? Зависть?
Но мне не нужны теперь никакие защитники. Я сама могу за себя запросто постоять.
- Позвольте, Даниэль Александрович! – встреваю я, очаровательно улыбаясь.
Скажи мне это Марьяна два года назад, и я бы обиделась, стушевалась, поплакала бы ночью в подушку… Но теперь я – взрослая самодостаточная девушка с двумя детьми, повидавшая мир, и заработавшая себе на квартиру.
Даниэль кивает.
Я очаровательно улыбаюсь на все тридцать два зуба, и отвечаю Касаткиной:
- Секрета тут никакого нет. Просто надо совмещать и успешную учебу, и работу, и вовремя выйти замуж, и родить детей! А у кого-то ни работы, ни мужа, ни стажировки в Америке! Интересно, почему? Не умеет совмещать человек! Вот в чем дело!
В аудитории повисает тишина, а потом ее оглушает звонок с пары. Студенты поднимаются с мест, я тоже иду к Вениамину, собрать конспекты и ручки.
- Ну ты и стерва! – шипит Касаткина, с ненавистью глядя на меня.
- Я?! – очаровательно хлопаю глазами, - Да я – милейшее создание, дамочка, а вы лучше юбочку одерните, а то трусики видать.
Касаткина идет красными пятнами, но мне все равно. Ничего себе, какой уверенной я стала! И это произошло как-то извне. Я никак над собой не работала, чтобы перебороть прошлые комплексы, и вот…
Пока я внутренне любуюсь собой, меня кто-то пребольно задевает по плечу, сумка падает, ручки и ключи весело подпрыгивая на ступеньках летят вниз.
- Ох, прости! – раздается позади меня до боли знакомый голос, от которого у меня мурашки повсюду бегут. – Я помогу.
Разворачиваюсь. Громов! Собственной персоной! Возмужал за два года. Стал выглядеть более взрослым, окреп. Прическа стильная, форму бороды поменял. Стоит лыбится белоснежными зубами. Благоухает парфюмов в радиусе километра. Считает, что полностью неотразим в женских глазах.
Как же мои сыновья похожи на него… это просто не передать словами, будто ксерокс у него вместо детородного органа. Из-за сравнения я полуулбаюсь, но моментально стираю улыбку с лица.
- Не стоит.
Присаживаюсь, начинаю собирать все разбросанное. Студенты быстро покидают аудиторию.
- Ну я пошел, - Веник бесцеремонно перепрыгивает через мою голову.
Хоть бы помог, муженек хренов. Но нет. Вот от кого точно помощи не дождешься…
Громов же реагирует моментально, тоже присаживается на корточки, начинает подбирать мои ручки.
- Рад тебя видеть! – начинает он разговор.
- Не могу сказать, что это взаимно, - бормочу себе под нос.
Громов явно обескуражен моими словами. Ну а что он думал? После того, как едва не заставил меня лишиться моих мальчиков, я сейчас брошусь к нему в ноги? Да хрен ему!
- Давай мои вещи! – требую я, протягивая руку.
Он вкладывает ручки в ладонь, намеренно дотрагиваясь меня. Я тут же одёргиваю руку, еще и морщусь. Не надо, чтобы он меня трогал. Достаточно того, что я перекинулась с ним парой фраз. Больше никакого взаимодействия с отцом моих детей я не хочу.
Встаю, намереваюсь уйти, но он снова дотрагивается до моего плеча. Что ж за маньяк такой? Зачем меня трогать своими руками постоянно?
