Случайная мать - страница 40

— Ваша работа, — она широко улыбается, наклоняя голову к плечу, говорит медленно и плавно, — откликаться на моё имя и делать вид, что вы её мать. Но при этом не забывать, что вы всего лишь прислуга.

Колет прямо в сердце. Ильина права. Тут без вопросов. Слышать неприятно, но правда есть правда. Он встретил официантку и дал ей другую работу. Но у меня для этой вроде как львицы уже припасена история о её истинном месте в мире животных. Просто скажу, ради Насти, чтобы она не бросила её вновь, сделав ещё несчастнее.

— Знаете, Ирина, когда вернёмся в дом, я найду для вас фото кукушки в телефоне, к сожалению, не взяла с собой. На фотографиях видно, что это серая и ничем не примечательная птичка, однако под неброской внешностью скрывается очень хитрый и прагматичный характер. Так вот, бездушная кукушка не только подбрасывает в гнездо птенцов, губящих своих «соседей»-птенчиков, она поедает гусениц, которые ядовиты для других видов. И эта «милая» птичка не останавливается, пока не проглотит их всех.

Теперь и я улыбаюсь. Я, может, и прислуга, и место в прайде вовсе не моё, только она всё равно кукушка. Ирина опускает взгляд, расстраивается, явно принимая всё это на свой счёт. Её ребёнок несчастен, мне жаль Настю.

Но, может, я и не права. Если встать на её место, то получится, что во мне она видит угрозу. Наверное, не стоит врать самой себе. Ведь Лев действительно относится ко мне не совсем как обычному наёмному работнику, он ведь целовал меня в губы, ему этого хотелось.

Я не имею права мешать её воссоединению с ребёнком и мужем. Настя их со Львом дочь и, судя по тому, как тихо и спокойно он с ней разговаривает, мужчина действительно к ней всё ещё неравнодушен, потому что иначе выгнал бы в шею, послал бы далеко и надолго.

И в любой истории счастливый конец — это когда мама, настоящая мама, встречается с ребёнком, а папа понимает, что всю жизнь любил только её.

Так правильно, так должно быть.

***

Немного позже, помывшись и переодевшись, я спускаюсь вниз, где меня уже ждёт весь чудный коллектив нашего бродячего цирка. Горничная подает мне чай, странно и очень загадочно улыбаясь. Представляю, что они о нас думают. Вроде взрослые люди, а маются какой-то дурью.

— Мне вот интересно, как это вы, Ирина, умудрились в собственную яму упасть? Будто вы не знали, что она там есть? Ладно бы чужой человек, который ни разу во дворе Ильиных не был, но вы же хозяйка дома. — Расхаживает по центру зала Оксана, убрав руки за спину.

Ей бы ещё свисток и дубинку. Стараясь думать и не торопясь с ответом, я погружаю нос в чашку. Ну вот что мне этой крысе ответить? Откуда я знаю, как я умудрилась? Вот так вот, молча, как говорится. Потому что ни черта не знаю о ямах Ильина.

Пью неприлично громко, засасывая чай с булькающим звуком. Даже моих историй уже не хватает, чтобы выкрутиться. До уровня такой импровизации я ещё не доросла.

— Я полагаю, Ирочка просто пошла гулять с Настенькой и так увлеклась, что забыла о существовании этой самой ямы, — нежно щебечет «послиха», сглаживая ситуацию. Они со Львом переглядываются, и он ей удовлетворённо кивает, с благодарностью. — К тому же, — продолжает она, — как я понимаю, поломка произошла ночью и разбирались с ней мужчины, всё это не женское дело.

Вздохнув, улыбается. Как бы уводя народ от темы.

— Оксаночка, дорогая наша, забудьте уже про эту яму, слава богу, что с Ирочкой ничего не случилось. Давайте же размышлять позитивно, лучше расскажите немного о себе. Лев заикнулся, что вы пишете стихи? — восторженно. — Я полагаю, речь идёт о чём-то серьёзном.