– Бри, но это же все ерунда, – начал было Ронан. – Все, о чем ты говоришь, случайности. Они происходят со многими, даже со мной иногда.
– Но самое главное, – произнесла Бриана, не замечая попыток Рона успокоить ее, – то, что случилось со мной в той деревне.
– Так что же случилось с тобой там? Ты так и не рассказала. Я боялся спрашивать.
– Не рассказала, потому что сама очень испугалась. Все это время, пока тебя не было, я старалась собраться с духом, чтобы признаться тебе.
– Говори же. Я слушаю.
– Ведьма, которая сидела в клетке, говорила со мной. Никто не слышал, а она говорила. В моей голове. И я отвечала ей.
– Что она сказала тебе?
– Что я такая же, как и она. Назвала меня сестрой. Пообещала, что скоро меня призовет какой-то исток, какая-то пустота.
– И ты поверила ей? Она просто хотела тебя обмануть, чтобы сбежать. И у нее это получилось.
– Я сначала тоже так подумала, поэтому, когда ты ушел, я отправилась к клетке. Я хотела доказать ведьме, что я не такая. Я стала молиться рядом с ней. Думала, ей станет плохо, как и утверждает то письмо короля. Помнишь?
– И что же?
– Ничего, Рон. Я молилась, а она просто смотрела на меня. А потом попросила взять ее за руку. Я взяла и оказалась в клетке, а она на свободе. Ведьма сказала, что такие, как мы, всегда помогают друг другу.
– Это ничего не доказывает! – Ронан вскочил с места и заметался по беседке. – Ты совершила глупость, когда пошла к ней. Ясно же, что эта ведьма обманула тебя. Пора забыть об этом, как о страшном сне.
– Не получится забыть, – опустила голову Бриана. – Пустота, о которой говорила мне ведьма, уже позвала меня.
Ронан молча, но со страхом в голубых глазах, смотрел на нее.
– Я видела сон, где плыла в этой пустоте, плыла к одной точке, что спрятана в глубине, как исток всего, и слышала зов.
– Сон – это ерунда, – охрипшим голосом сказал Рон, – бывают такие кошмары, а ты после произошедшего только и думаешь об этом, вот и приснилось.
– Утром я обнаружила на себе вот это. – Не слушая объяснений друга, Бриана встала, стащила с шеи тонкий платок и чуть спустила вниз ворот, обнажая хрупкие ключицы. – Помнишь мою маленькую родинку? Посмотри, что с ней стало. Разве это не знак ведьмы?
Ронан уставился на белую кожу. Да, он прекрасно помнил родимое пятнышко Брианы, крошечное с горошинку. Он всегда находил его очаровательным. Сейчас же пятнышко изменилось. Горошинка так и осталась на месте, но снизу нее появилось еще одно пятнышко в виде тонкого месяца рожками вверх. Пятнышко было четким, будто нарисованным тушью.
– Все это по отдельности, возможно, и не имеет значения. Но собранное все вместе уже явно указывает на то, что это правда. – Бриана совершенно несчастными глазами смотрела на Ронана. – Все это правда, Рони. Я ведьма.
Юноша молчал, нервно постукивая ногой по каменной площадке беседки. Он порывался что-то сказать и даже размыкал губы, но так и не произнес ни слова. Бри тоже молчала, смирившаяся и печальная.
– Но этого просто не может быть, – справился с собой Ронан. – Ты не можешь быть ведьмой. Разве в тебе есть зло? – Он с надеждой взглянул на девушку. – Я видел тебя так часто, как это вообще возможно, я видел, как ты росла, я знаю тебя, Бри. Да я готов клясться перед иконами, что ты никакая не ведьма. Я просто в это не верю!
К концу своей речи Рон распалился и почти кричал.
– Тогда кто я такая? – Глаза Брианы были сухи, она устала плакать за это время. – Как ты можешь объяснить все, что происходит со мной. Вдруг это просто начало и скоро я превращусь в чудовище и начну творить зло вкруг, убивать и проклинать, насылать болезни и беды. Вдруг я причиню вред тебе и родителям?
