Они с Брианой гуляли по саду, залитому вечерними золотистыми лучами солнца. Рон рвал цветы и отдавал их Бри. Она в свою очередь сплетала из них венок. Вот только величина венка уже давно превысила все разумные пределы, а девушка этого не замечала. Разговор не клеился. Бри кратко отвечала на вопросы Ронана или тихо улыбалась.
– Бриана, нам надо поговорить, – решился Рон, останавливаясь посреди тропинки, что вела к ажурной беседке.
– Да, – удивленно подняла на него глаза девушка, – давай поговорим, если хочешь. А о чем?
– О нас.
Ронан отвел невесту в беседку и усадил на скамейку, а сам опустился на колени перед ней, взяв в свои ладони ее хрупкие запястья.
– Бри, – начал он нежно, – что с тобой происходит?
Бриана сразу заволновалась, словно развязка, которой она так боялась и которую оттягивала как могла, все же неотвратимо приблизилась и грозила катастрофой.
– Я не хотела рассказывать тебе, – сказала Бриана неуверенно, пряча глаза. Рон продолжал смотреть на нее, и ей ничего не оставалось, как продолжить: – Ронан, я тебя очень люблю и не о чем так не мечтала, как о нашей свадьбе.
Юноша нетерпеливо заерзал, начало хоть и звучало обнадеживающе, явно сулило что-то неприятное.
– Вряд ли мы сможем быть вместе, Рон, – выдохнула фразу Бриана и тут же покраснела, не справляясь с волнением.
– Могу я узнать почему? – Рон смотрел на нее снизу вверх, и девушка отвернулась, не в силах вынести его взгляда.
– Можешь, – сказала она и всхлипнула. – Ты имеешь право знать, как никто другой. Поверь, когда ты узнаешь, то сам не захочешь быть со мной.
Разговор приобретал все более тревожный оттенок. Ронан поднялся и уселся на скамейку рядом с девушкой. Она выдернула свои руки из его и стиснула пальцы так, что они побелели.
– Что же это за непреодолимое препятствие, которое не даст нам быть вместе? – Рон старался говорить насмешливо, словно заранее отвергая любые причины, но дрогнувший голос выдал его тревогу.
Бриана помолчала, собираясь с духом, потом подняла на жениха потемневшие синие глаза и призналась:
– Мы не можем быть вместе, потому что я ведьма.
Ронан усмехнулся, замер, а потом понимающе улыбнулся.
– А-а-а, – протянул он. – Я понял, в чем дело. Ты все еще переживаешь из-за того случая в деревне, да? А я уже подумал, что ты полюбила другого, раз говоришь такое. Но почему ты так мучаешься, милая? Это уже давно в прошлом и пора все забыть и снова радоваться жизни. Ничего, теперь я снова здесь и развею твою тоску. Хочешь, покатаемся завтра на лодке по морю? Или съездим в гости к моим родителям? Там для нас в замке строят целое крыло, тебе понравится.
– Ронан, – твердо прервала Бриана его пылкую речь. – Я говорю сейчас совершенно серьезно. Я давно подозревала, а после случая в деревне я совершенно уверилась в том, что я ведьма.
Юноша перестал улыбаться. Бри всерьез верит в то, что говорит. Надо выслушать ее, а потом развеять все эти глупые страхи.
– У тебя есть какие-то признаки? – спросил он девушку. – Что заставило тебя так наговаривать на себя?
– Если ты подумаешь, то и сам найдешь эти признаки у меня. Ты знаешь меня с детства, вспомни все, что казалось тебе когда-то странным. Я тоже долго считала это не более, чем удивительными совпадениями, чудачествами. Но все оказалось не так.
Ронан молча смотрел на нее, Бри перевела дыхание и продолжила.
– Ты никогда не мог найти меня, когда мы играли в прятки. Прячась, я всегда представляла, что сливаюсь с местом, и ты проходил мимо, совершено не замечая меня. Когда я бегу, то иногда чувствую, что превращаюсь в кого-то иного, а потом нахожу перья под одеждой. В гневе у меня просыпается сила. Это я заставила Дэна упасть с лестницы, хотя даже не толкала его. Птичка, что ты мне принес, действительно была мертва и холодна, не знаю как, но я оживила ее. За все время было много всего, на что я раньше не обращала внимание.
