Служу Советскому союзу - страница 7

– Фотку пришли!

– Адрес не забудь, а то нажрёшься вина…

Кадиев подхватил с пола «дипломат» и, махнув на прощание рукой, вышел за дверь. Я с завистью посмотрел ему вслед. До дембеля мне оставалось полтора года.

– Численность личного состава разведроты по мирному времени – тридцать два человека, по военному – пятьдесят четыре, – мы – шесть младших сержантов – стояли в канцелярии и внимали ротному, – вы попали в разведку, но это не значит, что все вы прослужите в ней оставшиеся полтора года. Отбор у нас жёсткий, и тот, кто не тянет прямым ходом, отправляется в пехоту или другие подразделения.

Я стоял и, отчаянно борясь с зевотой и непроизвольно закрывающимися глазами, рассеянно слушал ротного.

– А Вам что, товарищ младший сержант, не интересно? – видимо, заметив моё состояние, обратился ко мне Красичков.

Я вздрогнул и вернулся в реальность. Я уже знал, что когда ротный обращается по фамилии и на «Вы»… В общем, ничего хорошего такое обращение не сулит.

– Никак нет! Интересно! – выпалил я.

– Интересно? – с издёвкой спросил ротный. – Ну тогда сегодня дежурным по роте заступаете. Там ещё интереснее будет. Вопросы?

– Никак нет!

После обеда я начал готовиться к наряду. Подшившись и начистившись, я подошёл к шкафу, в котором висели шинели. Нашёл свою, полученную в обмен от Кадиева, и надел на себя. Шинель сидела неплохо, не хватало только лычек на погонах. Этим-то я и решил заняться.

– Эй, Колпачок! Ты какого… мою шинель напялил? – неожиданно услышал я чей-то грозный голос.

Обернувшись, я увидел черпака Васю Краснова. Лицо его, словно в подтверждение своей фамилии, негодующе полыхало. Впрочем, красным оно у него было постоянно. Не Вася, а Чинганчгук какой-то!

– Твою шинель? – удивлённо спросил я.

– Ну, не твою же! Снимай давай!

Я занервничал от нехорошего предчувствия.

– Мне эту шинель Кадиев отдал. Мы поменялись с ним.

– С Кадиевым? – зло рассмеялся Краснов. – Ну, сейчас ты увидишь – на что ты поменялся, – Вася залез в шкаф, порылся там, и вытащил искомую шинель. – На! Меряй!

Я был в шоке! Нет, я был просто уничтожен! Шинель имела такой отвратный вид, что её противно было надевать. Вдобавок ко всему она была не по уставу короткой, в нескольких местах прожжённая, а в одном, как мне показалось, даже прострелянной! Такое впечатление, что её сняли с убитого штрафника.

– С кем, с кем это ты поменялся? – до боли знакомый голос.

Старшина роты – прапорщик Балденков – стоял в дверном проёме и с интересом слушал наши с Васей препирательства.

– С Кадиевым, – промямлил я.

– Ты – мул тупоголовый! – заорал старшина. – Ты не успел в роту прийти, а уже всю кровь у меня выпил! Ты почему мне не доложил, что у тебя шинель отбирают? Ты почему Хазиеву не доложил? Где Хазиев?

На шум прибежал Хазиев. Получив несколько оплеух от старшины и обещание от Хазиева, что «сгнию в нарядах», я занял у Шуры Князева шинель и ушёл на развод. Надо сказать, что за полтора года я так и не добыл себе новую шинель. На разводы, в караулы и прочие торжественные построения я брал шинели других бойцов, и никто, естественно, не возражал. Даже когда я уходил в отпуск, меня собирали с миру по нитке. Шинель заняли в танковом батальоне, шапку в роте связи. Солдатское братство никогда бы не позволило даже самому чмошному бойцу появиться перед родителями в затрапезном виде. Да, было так! А кадиевскую шинель мы разрезали на тряпки и натирали ими намастиченные полы расположения.