СМЕХ И ГРЕХ. Рассказы - страница 2

Он сорвался с места, ворвался в комнату и сдернул с жены одеяло.

– Наташа! – позвал он дрожащим голосом, всё еще надеясь, что проснётся. – Наташа!

Жена недовольная спросонья прищурилась на Гришу.

– Ну, чего ты? Утро…

Караваев расставил ноги и осторожно убрал руки с причинного места.

Он всем сердцем желал, чтобы жена обругала его за дурацкие шутки!

– Ну и что? Как ты это сделал? – ворчливо прогнусила Наталья.

– Ты не догоняешь? Никак!

Сварливое выражение на лице жены сменило недоумение. Затем – ужас. Она сорвалась с кровати к мужу.

– Ты ранен? – Наталья испугалась, что Гриша неосторожно побрился.

Но там ничего не было, как будто не было никогда.

Гриша потрясенный сел на пуфик. Наталья не менее потрясенная – перед ним на пол.

– Сбежал! – вдруг догадался Караваев, и на лице его появилось выражение, какое бывает у людей не в себе.

– Кто сбежал? – Жена в недоумении уставилась на мужа.

– Кто, кто – конь в пальто! – Лицо Григория приняло обиженное выражение. – Я тебе говорил, что добром это не кончиться. Весь год тебя в одну дырку пихают! Приехал на отдых, а тут – то же дупло! Вот он и сбежал!

– Так ты хочешь сказать, что это не ты по бабам, а он? – язвительно завела жена. – Хочешь свалить свою вину, на другого? Удобненько…

– А кто же по-твоему, Наташа? Я-то здесь! А его нет! – обиженно сказал Гриша.

Действительно! Рассудок Натальи закипел. Гриша тут, а…

Наталья ущипнула себя, чтобы проснуться. Но наваждение не проходило.

– Это не белая горячка! Одинаковые глюки сразу у двоих не бывают! – первым пришёл в себя Гриша. – Значит, так! Сиди в номере! Никому ни слова! А то будет нам с тобой курорт! В дурку упекут в два счёта! – Гриша торопливо одевался. – Ну, найду гада, башку ему отверну! Гоголь хренов! – погрозил он кому-то кулаком и выскочил из комнаты.

Между тем в окрестностях пансионата заметили странного постояльца. В летний зной он носил наглухо застёгнутый легкий костюм, солнцезащитные очки и надвинутую на глаза бейсболку с длинным козырьком. Маскировка не могла укрыть его статную фигуру, а уверенные повадки, с которыми он подходил к одиноким женщинам – опытного волокиту. Странным было еще одно обстоятельство: постояльца видели многие, но никто не мог его описать. Мужчины пожимали плечами и говорили с прямолинейной грубоватостью: «Да ты знаешь …какой-то х*й!» Зато имя его запомнили все – Вася.

К ужину Гриша осторожными расспросами не добился вразумительного ответа ни от главного администратора, ни от дежурных по этажам, где поселился постоялец.

Словно и не было его!

Но ближе к ночи Васю видели на пятом, верхнем этаже, поочередно входившим в четыре разных номера с бутылками шампанского и презентами.

Вернувшись к себе, измотанный безуспешным поиском Караваев, проверил кошелёк. «Еще и деньги слямзил»! – проворчал Гриша и рухнул спать.

На следующий день поиск так же закончился ничем. Васю видели в ельнике на Каменистом острове, где, опрокинув на четвереньки вдову, он неистовствовал, смутив рыбаков. Видели его в столовой днём и в ресторане вечером. К ночи его, якобы, снова видели входящим в комнаты, с шампанским и конфетами. Но, где именно, никто из постояльцев точно сказать не мог. А главное, везде он был обласкан. Женщины, как по волшебству, не замечали неразборчивости мужичка и спешили ухватить частицу своего курортного счастья.

По большому счету, думал про себя Гриша, Вася делал то, что в других обстоятельствах, то есть без жены, делал бы сам Караваев – радовал женщин на отдыхе. За это он не осуждал, а где-то даже уважал Василия. Только вот мужик без члена, как акула без зубов – соус в консервах, да и только! Караваев не мог простить Василию, своему соратнику на протяжении многих лет, предательства. Уж сколько они вместе повидали! И если уж ныне Караваеву выпала такая доля – до конца дней, как дятлу долбить одно дупло – негоже предавать друга.