СМЕХ И ГРЕХ. Рассказы - страница 3

Гриша не хотел ковыряться в морали, обсуждать поступки и возмездие – кто из нас безгрешен? Он и так уже наказал себя. Жена по ночам плакала в подушку. Отдых испорчен. Расскажи он кому о том, что с ними стряслось, его отправят к наркологу. Хотя бы за тоже членовредительство. Теперь надо не рассуждать, а выпутываться.

Лишь к концу третьего, безуспешного дня поиска, Караваев понял: «Нужен алгоритма»!

Караваев выпросил у главного администратора – у Гриши с ней «как-то было» – руминг-лист, и, после тщательного изучения списка обратил внимание, что Василий знакомится в строгой очередности номеров проживания одиноких женщин. Словно, стремится перетоптать всех женщин пансионата. Беглец избегает пар, как это делал бы любой мужик на его месте. И, прикинул Караваев, по всему выходит, что завтра-послезавтра, беглец будет у них с женой в номере.

По себе Караваев знал, что ходоки, как правило, ребята хитрые, но без мозгов – запах п… ды вышибает у них остатки разума и они следуют лишь основному инстинкту. Сообразит ли Вася, что он клеит жену хозяина, Гриша не знал, но решил сыграть наверняка.

Утром в столовой он при всех разругался с женой, собрал чемодан и уехал с парковки.

Ночью Наталя с распухшими от слёз глазами, на банкетеке перед зеркалом расчёсывала пышные волосы, когда в приоткрытые двери скользнула тень. Прикосновение, как ласковый вечерний ветер, приподняло сзади её пеньюар.

– Гриша? – Наталья прикрыла глаза и улыбнулась. В этот миг она простила мужу всё!

Она почувствовала прикосновение к святая святых – так ласкал её только Гриша – и замлела. Но тут услышала недоуменное бормотание:

– Что за… Я сюда уже лазил!

Наталья обернулась!

Перед ней в полной красе, багровый, с налитыми венами и сверкающей головкой стоял член мужа. Увидев Наталью, он вскрикнул от неожиданност. Но его за яйца уже крепко держал Григорий, как факир, возникший из темноты балкона.

– Попался! Гадик! – зло прошипел Караваев.

– Измена! Засада! – безвольно прохрипел полупридушенный Вася.

Наталья язвительно хихикнула. Муж чмокнул её в щёку:

– Молодец, Туся! Все сделала, как надо! Ну, что? – зло обратился Караваев к члену. – Ты думал ты кто? А ты никто! Без меня ты просто х*й! Е*ля это искусство, а не прыгалки из п*ды в п*ду!

…К концу недели Караваевых увезли с пищевым отравлением. Говорили, что в лесу они по незнанию собрали поганок, сварили и неделю лечили отравление алкоголем. Соседи за стеной и на этажах слышали громкие женские стоны. Горничные рассказывали, что когда к супругам вошли, мужчина разговаривал со своим членом и никого не узнавал. Дома, после больницы, не особо доверяя диагнозу, они договорились хотя бы раз в год отдыхать поодиночке. Они ведь образованные люди. А Гриша – творческий человек!

– Хана, отъездились! – зло проговорил Игорь Самсонов, и с досадой пнул колесо внедорожника, окрашенного в защитную маскировку. Внедорожник замер с расплющенным капотом у огромного баобаба. Из разбитого радиатора клубился пар. Спутниковый телефон здесь не ловил, – мертвая зона, – и Самсонов бросил его в машину.

– Ты че, дятел, не видишь, куда рулишь? Х*ли вылупился? Чего теперь делать?

– Не понимай! – ответил щуплый чернокожий проводник, преданно заглядывая Самсонову в глаза. Заглядывать в глаза было трудно. «Хозяин» был на две головы выше проводника.

Самсонов в кепке цвета хаки, надвинутой на глаза, в такой же рубашке и шортах, подбоченясь, огляделся. Вокруг на сколько хватало глаз рыжела выжженная солнцем савана. Лишь на севере у горизонта зеленело редколесье из кривых деревьев, неизвестного Самсонову вида, а сразу же за редколесьем волнами поднимались джунгли.