Смех сфинкса. Танец обсидиановой бабочки - страница 36

– У первоначальной поэзии, – объяснял Захи, – которая исходила из храмов, был священный язык. Её тайный и магический смысл, её очарование исходило из самого её имени. И прав был Фабр ДʼОливе, который так его расшифровывал: phohe – уста, язык, голос и ish – Высшее существо – Бог. Последнему слову созвучно коптское Os (Господь) и египетское Osiris.

– Я читала, что культ Аполлона – солнечный культ, существовавший в то время в святилищах Египта. Время Орфея было временем Моисея и Эхнатона. Как культ появился в Греции? – спросила Лия.

– Колонисты завозили с собой своих богов и свои культы. Культ Аполлона был введен одним из жрецов. Но его культ так и оставался в стенах древних святилищ. Только Орфей придал могущество солнечному культу, оживил его и наполнил содержанием и эмоциями через мистерии Диониса.

Незаметно подошли Саша и Орнелла. Они внимательно прислушались, и их заинтересовал Орфей.

– Да, это была эпоха Моисея, – продолжал Захи, – и до появления Христа оставалось тринадцать веков. Моисей хоть и заявил громогласно о едином Боге, но его слышали не все, а те, кто и слышал, не хотел расставаться со своими привычными богами. Культ Солнца на берега живописного полуострова привезли жрецы Египта. В те времена всё руководство жизнью исходило из святилищ. Египетские колонисты в Элевзис перенесли культ Исиды под видом Деметры, Матери богов. В Аргосе поклонялись Юноне, в Аркадии – Артемиде.

– Я больше слышала об Афродите, рождённой из морской пены, – Орнелла попыталась показать, что она в теме.

– В Афродиту превратилась финикийская Астарта, которая большое влияние имела в Коринфе. Но над местными богами возвышались космогонические боги. Этот гористый полуостров, отороченный низкой островов, тонкими вырезами побережья распластался на светлой лазури Средиземного моря. Красивая природа гор, солнечный берег привлекал, и Грецию заселяли разные народы. Бесконечное смешение рас выработало красивейший язык, который сравнивали и со щебетом птиц, и с ударом меча, и с шумом грозы. Язык Эллады был прекрасен и многоцветен, как переливающееся перламутром тёмно-синее море. Не удивительно, что он ложился на музыку, вторя звукам Орфеевых струн. Музыка же его была то медленна и нежна, как ласковая вода, журчащая в заливах, то, насыщаясь чувством и энергией, клокотала, как разбивающиеся о рифы волны. Поэтому не удивительно, что он покорял всех своим голосом и музыкой. Кроме того, легенды нам сообщают, что у него были не простые струны.

– И это удивило меня, Захи, – перебил гида Пьер, – каждая струна имела свой смысл: содержала закон одной науки и одного искусства.

– И каждая струна соответствовала одному из состояний души, – продолжал Захи. – Его лира о семи струнах обнимала всю Вселенную. Мы потеряли ключ к его гармонии, но его мелодии, священные звуки лиры, звучали в сочинениях выдающихся композиторов.

И вот белокурый, голубоглазый, атлетически сложённый юноша внезапно исчез. А история его исчезновения такова. Однажды, гуляя на лугу, увидел девушку, которая покорила его своей красотой. Он пошёл за ней. Ему показалось, что она идёт не по своей воле, что её влечёт какая-то магическая сила. Все в Греции знали о культе Гекаты и её жрицах. Мужским богам поклонялись в храмах, удалённых от бурной жизни населения, потому что предпочитались божества женского начала, вызывающие к жизни неуёмные страсти и опасные силы природы. Над вакханками властвовала Аглаониса. Все её боялись. Оказалось, что это она завлекала Эвридику в свою пещеру. Аглаониса почувствовала к красивой девушке необузданное преступное влечение. Он понял это, зашёл в пещеру и разрушил магическое колесо её прялки, с помощью которого она завлекала самых красивых девушек и превращал их в жриц культа. Ему удалось увести Эвридику, но месть колдуньи настигла её. Ей преподнесли обманным путём чашу с ядом. Юноша не смог смириться со смертью любимой. Потеряв её тело, пошёл искать душу. Он даже проник в ад, туда, откуда не возвращаются живыми. Но и там он не нашёл душу Эвридики. Он впал в летаргический сон. Во время сна к нему явилась Эвридика.