Разом успокоившись, я опустилась на кровать, а Март неуверенно подошёл ко мне и присел рядом. Взлохматил волосы.
- Не знаю, что и делать, - неожиданно сказал он. - Единственное, в чём я могу быть уверен, это в том, что мы вместе были в Винзоре. Но дальше... Кто ты? Что произошло в действительности? И чем нам это грозит? Всё было бы гораздо проще, если бы я был один, но Ильяна...
- Ты не обязан со мной возиться, - тихо ответила я, чувствуя, как внутри ворочается холодный и тяжелый каменный змей. - Ничем не обязан.
- Ты мне жизнь спасла... И теперь мы вроде как не чужие друг другу люди. А вообще, надо держаться вместе. Просто... - Март заглядывает мне в лицо. - Прошу тебя, не надо ничего выдумывать. Не обманывай меня. Пожалуйста. Всё сложно и без этого.
- Если бы я сама хоть что-то понимала! - пожаловалась я, откидываясь на спину на кровать. - Даже с донумом своим разобраться не могу. Теперь вот без подушки осталась. Интересно, куда она делась. Небось свалилась кому-нибудь на голову. Хорошо бы, лирту Веритосу. Хотя... не сможет ли он так нас выследить?!
Озадаченная этой мыслью, я резко села снова.
- Никто не отследит. Подушку можешь забрать мою. Угомонись, Агнес... - Март споткнулся на полуслове. - Так как тебя всё-таки называть?
- Можешь чередовать, - мрачно ответила я. - Чтобы не забывать ни то, кем я была, ни то, кем я стала.
Мы переоделись во второй комплект добытой Мартом одежды. Спустились поужинать - полная угрюмая хозяйка оставила нам две порции картофельной запеканки с мясом. Наконец, Март задул свечу в стеклянном фонаре с толстыми стенками. Зашебуршал рядом, заворачиваясь в своё одеяло.
- Я не вру тебе, - тихонько сказала я темноте. - Просто правда такая... странная. Даже в этом более чем странном мире.
- Расскажи мне тогда о своём мире, - ответила темнота голосом Марта. - В нём у людей нет донумов? И магии? А как тогда..?
- Магии нет...
Я говорила и говорила, рассказывая обо всём, что приходило в голову, а потом перевела дух - и услышала ровное мерное дыхание крепко спящего человека рядом.
И отчего-то вместо облегчения почувствовала разочарование.
***
Ильяна косится на нас хмуро и недовольно. И в принципе недовольство своё она аргументирует вполне конкретно: раз уж на меня идёт облава, надо сидеть тихо и не высовываться, а не шляться по всяческим питейным заведениям в компании её безмозглого бедового братца. Конечно, по сравнению со мной, Мартен просто агнец божий, то есть, простите, Тиратин. Хоть и был приговорён к смерти, но это же исключительно из-за строгости магрских законов, а вовсе не из-за тяжести содеянного. В отличие от меня Март реликвию государственного масштаба не крал, полиции и жрецам на хвост не наступал и не строил из себя бедного-несчастного, потерявшего память и половину мозга, а также совесть и весь комплект моральных качеств в придачу…
Всё это Ильяна упорно бубнила себе под нос, но обязательно так, чтобы я её слышала, а брат нет. И в своём раздражении и неприятии меня она была настолько искренней, что несколько раз я всерьёз подумывала, что она-то как раз и сдаст меня властям, наплевав даже на обожаемого единокровного родственника: слишком уж неприязнь велика.
Краска для волос, которую достал-таки Март, оказалась, разумеется, вовсе не краской для волос, коих – и бордельные девочки в этом были совершенно правы – в этом мире не водилось, а просто какими-то особо стойкими чернилами растительного происхождения. Поскольку опыта покраски я не имела никакого, а мои руки росли явно не из того места, из которого они растут у всяких там парикмахеров, стилистов, художников, портных и прочих одарённых людей, пришлось обращаться за помощью к Марту. В результате мы оба оказались по уши в мелких чёрных пятнах, как щенки далматина, но предательский бирюзовый оттенок с волос и бровей всё-таки спрятали.
