Мистер Гринслэд поднял взгляд на Перигрина.
– Ваше предложение заключалось в этом, не так ли?
– Да, да, разумеется. За исключением того, что я не употреблял выражение «художественная ценность», поскольку терпеть его не могу.
– Мистер Джей, известно ли вам хоть что-нибудь о сфере интересов мистера Кондукиса?
– Я… нет… Я знаю только, что он… он…
– Необычайно богат и склонен к отшельничеству? – предположил мистер Гринслэд с лёгкой заученной улыбкой.
– Да.
– Да. – Мистер Гринслэд снял очки и аккуратно положил их на подушечку, которой был оборудован, помимо прочего, его необычайно сложный письменный прибор. Перигрин было решил, что сейчас последует откровение по поводу привычек мистера Кондукиса, но мистер Гринслэд просто произнёс: «Прекрасно», – и после приличествующей случаю паузы любезно попросил Перигрина немного рассказать о себе. Например, о своём образовании и карьере.
Перигрин поведал, что родился и воспитывался в Новой Зеландии, в Англию приехал, чтобы поступить и закончить театральную школу, после чего здесь и остался.
– Мне известно о ваших успехах на театральном поприще, – сказал мистер Гринслэд. Перигрин моментально решил, что его собеседник провёл собственное конфиденциальное расследование.
– Мистер Джей, – продолжил мистер Гринслэд, – мне поручено сделать вам одно предложение, которое может показаться чересчур стремительным, однако мистер Кондукис – человек быстрых решений. Предложение заключается в следующем: мистер Кондукис готов рассмотреть вопрос о восстановлении театра – разумеется, при условии, что мнение архитектора и строителей окажется благоприятным. После получения всех необходимых разрешений он профинансирует это мероприятие, но при одном условии…
Мистер Гринслэд сделал паузу.
– При одном условии? – повторил Перигрин хрипловатым, как у подростка, голосом.
– Вот именно. Условие заключается в следующем: вы должны взять на себя управление «Дельфином». Мистер Кондукис предлагает вам занять пост директора театра с широкими полномочиями: планировать художественную политику, формировать труппу и ставить спектакли. Здесь вы сможете действовать целиком по собственному усмотрению, не выходя, однако, за определённые финансовые рамки, которые будут оговорены в контракте. Мне хотелось бы услышать вашу реакцию на это, пока, как вы сами понимаете, предварительное предложение.
Перигрин едва подавил неудержимое желание расхохотаться. Секунду он смотрел в проницательные глаза на бесстрастном лице своего собеседника, затем произнёс:
– С моей стороны было бы смешно притворяться, что я испытываю иные чувства, кроме полного изумления и восхищения.
– Вот как? – откликнулся мистер Гринслэд. – Прекрасно. В таком случае я продолжу предварительные изыскания. Кстати, я являюсь полномочным представителем мистера Кондукиса по целому ряду вопросов. Полагаю, что когда дойдёт до составления контрактов, если до этого вообще дойдёт, мне нужно будет связаться с вашими агентами?
– Да, это…
– Благодарю вас. По-моему, мистер Слейд и мистер Оппингер?
– Да, – пробормотал Перигрин, судорожно припоминая, на каком именно такте своей пьяной рапсодии он упомянул об этом мистеру Кондукису. Похоже, об этом речь вообще не заходила.
– Перейдём к следующему вопросу, – предложил мистер Гринслэд и, подозрительно повторяя жесты своего патрона вчерашним утром, выдвинул ящик стола, чтобы извлечь из него маленькую викторианскую шкатулку.
