Лич направилась следом, решив оставить все свои слова при себе. Интересно, насколько глубоко жрица смогла прокопать путь, и, самое главное, куда. Жив ли еще Эллиот или уже стал ее пищей? На удивление, путь оказался довольно коротким. И вёл он прямиком в импровизированное святилище самой Ткачихи. Как ни странно, оно было даже не под землей, а в заброшенном храме. В том самом, куда изначально хотела попасть вся компания. Вместо давно упавшего и разрушенного креста стоял алтарь, сделанный из костей, и украшенный выточенными из драгоценных камней пауками, одиноко поблескивающими в нитях густой серебристой паутины, скрепляющей всю конструкцию. На полуразрушенных лавочках, нишах и даже камнях пола стояли зажжённые свечи самого разного цвета и размера. А пустой жертвенник, выполненный в виде бронзовой витиеватой чаши, уже давно покрылся паутиной. Воздух в этом месте пах одиночеством и печалью. Видно, что как ни старались приближенные, храм, да и сама Богиня были давно никому не нужными и заброшенными. Возможно, такими выпадами, жрица хотела привлечь внимание со стороны людей, подобно маленькому ребенку, лишённому внимания и ласки от родителей. Но, времена идут, старые Боги уже никому не нужны. Прошла их слава и влияние. Единственное, что они смогут сделать – достойно уйти и уступить место новому. Но умирать никому не хочется, как бы к этому не готовились.
И здесь, окруженные сотней костяных пауков, сплелись в драке, как в цирковом представлении, новоявленный ракшас и гигантская сколопендра. Она свернулась кольцом и каталась по всему периметру небольшого помещения, разбивая своими плотными хитиновыми чешуйками еще оставшиеся кирпичи и статуи. Эллиот с зычным рычанием держался за нее всеми своими четырьмя массивными лапами, норовясь подобраться когтями к мягкому телу существа. Они бились по-настоящему на равных. Ева хмыкнула. Этот парень явно отличался от того, которого она видела в самом начале знакомства, но поводов для гордости было еще мало.
–Давай, Элличка! Покажи этой баранке, где раки зимуют! – Крикнула раззадоренная вампирша.
Жрица резко остановилась, припечатав парня к стене и развернулась к Шизе, смерив её яростным взглядом, в котором читалось явственное «Это всё из-за тебя!», и кинулась к ней. Вампирша, поняв, что дело пахнет жареным, тут же метнулась за полуистлевшее тело лича и показала сколопендре язык. И, как бы жрице не хотелось, но грозный взгляд Евы явно давал понять, что она играться ни с кем не собирается, и сражаться тем более. Женщина оглянулась. Там с глухими посапываниями вставал ракшас. Даже если воспользоваться небольшой армией из костяных пауков, она в проигрыше. Её зажали в тиски.
– Что вам нужно? – Прошипела сколопендра, отходя к заваленному выходу храма.
– Так, в гости забежали чай попить, костями перетереть, – язвительно отозвалась Ева и пнула к ней одного из стоявших неподалеку костяных пауков, – почему твои слуги напали ночью на целый город? Сомневаюсь, что это был приказ Ткачихи. Она, хоть и древняя, но из ума еще не до конца вышла.
Сколопендра хрипло рассмеялась и попыталась улизнуть через щель, но Эллиот крепко схватил её за хвост и прижал к земле. Она попробовала использовать свою силу, чтобы вырваться, но, видимо, уже до этого израсходовала всё, что могла, на своё войско и сейчас без подзарядки была крайне слаба.
– Повторю еще раз, – раздался обжигающе ледяной голос Евы, – почему пауки напали на город?
