Засыпая, немного стыдилась. Веду себя как чокнутая, честное слово. Кому я тут нужна?!
Однако меры оказались незряшными.
Потому что проснулась я от дикого грохота. Ровно миг потратила на то, чтобы вспомнить, кто я и где нахожусь.
Договор.
Смотрительница.
Череда постоялых дворов.
Замок.
Со стороны двери послышался стон, плавно переходящий в ругательство.
Да чтоб этих магов!
Стоило растерянности и страху закипеть в раздражении, в комнате вспыхнул свет.
И я мрачно обозрела Седрика, валяющегося на полу вместе со столиком, лампой, редкими осколками, еще и в луже какой-то жижи с искорками магии.
Серьезно?
– А это зачем? – уточнил паршивец так удивленно, будто не подозревал за собой никакой вины.
– Гостей дорогих встречаю! – рявкнула я и с недобрым прищуром уставилась на него. – Ты что забыл в моей комнате?
Красавчик плавно перетек в сидячее положение и дальше вставать не стал. Судя по вальяжному виду, банально поленился.
– Думаю, это очевидно. – Еще и воззрился на меня так, будто пытался рассмотреть что-нибудь интересное сквозь одеяло и предельно скромную сорочку.
Зря пытался. Без малейшего шанса. Но я все равно ощутила, как по коже ползет жгучее смущение.
– Мне – не очевидно.
– Женщин в замке существенно меньше, чем мужчин. – Седрик многозначительно склонил голову.
– И что?
Моя непонятливость заставляла его в раздражении морщить нос.
Потрясающе живая мимика! Каждая мысль, малейшая эмоция отражалась на точеном лице, не читалась понятнее, но делала его живым и добавляла в смазливую внешность немного глубины.
– Я решил застолбить место, – пожал плечами маг.
Ну а я мысленно взвесила в руке тяжелый подсвечник… и решила приберечь это оружие на потом.
В ночного гостя полетела одна из маленьких исключительно декоративных подушек.
Глаза парня в полумраке сверкнули кошачьей зеленью.
Он ловко ускользнул в сторону, при этом издал такой звук, будто обнаглевшего кошака погнали со стола полотенцем.
А подушка все же попала!
И опять этот звук…
– Пошел вон из моей комнаты! – зарычала я и на всякий случай вооружилась еще одной подушкой.
Никаких полок рядом с дверью не было, но эту наглость мурлычущую сначала засыпало старым хламом, в котором угадывались щетка для волос, старомодная ночнушка и пара чепцов, а потом сверху полило холодной водой. Седрик обиженно фыркнул. Замок явно принял мою сторону.
– Ну милая…
– Я тебе не милая, а Гиацинта.
– Ты такая красивая, когда злишься. – Его глаза опять засветились.
– Брысь!
Нового вещепада не последовало, зато где-то рядом открылась дверь.
Я припомнила, что поблизости расположена лишь одна комната.
– Какого дохлого шотца тут происходит? – сонно и крайне недовольно вопросил Фейн.
Чтобы через миг нарисоваться в дверном проеме – в одних пижамных штанах и босиком.
Смущаться сил уже не осталось, все они ушли на то, чтобы постараться не смотреть на его широкую грудь.
Слишком много красивых мужчин в опасной близости.
– Мы сами разберемся, – заверил его Седрик.
– Он вломился ко мне в спальню! – поспешила наябедничать я.
Сонливость из взгляда местного командира пропала, уступив место недовольству.
– Совсем крыша поехала? – обманчиво понимающе спросил Фейн.
– Ты знаешь мою ситуацию.
Ночной лазутчик прекратил дурачиться и легко поднялся на ноги. Лишь на миг запутался в ночнушке, но поняв, что она не моя, брезгливо бросил ее на пол. Потом, будто вспомнив, изобразил в мою сторону несчастный вид и голодный взгляд котика, которого злые хозяева на три дня заперли дома и все это время не кормили.
