– Подожди, я не просила тебя выслушивать детей. Можешь продолжать раздавать им волшебные пинки, составлять списки и советовать им самостоятельно разбираться со своими проблемами. Слушать их буду я, ничего страшного. А теперь скажи мне, что тебя на самом деле беспокоит?
– Они вдруг ни с того ни с сего хотят «поговорить с мамой наедине». – Он копирует интонации детей. – Что здесь такого?! Разве ты не понимаешь, что они становятся мямлями? Ведь почему-то им не хочется посекретничать с папой?!
– И почему же, как думаешь? – спрашиваю я.
– Да потому что ты предоставляешь им вип-обслуживание! Ты же их так хорошо понимаешь! Подбадриваешь, задаешь вопросы, радуешься их мыслям! Только в жизни все совсем не так, разве ты не видишь?
– Так ты злишься, потому что я не готовлю их к жизни или потому что они не хотят «секретничать» с тобой?
– И то и другое! Но сильнее всего я беспокоюсь о мальчиках. Неужели ты думаешь, что правильно растить их такими чувствительными? Какая от этого польза?
Он говорит, а я слышу в его словах так много всего, что он пытается сказать мне о себе: несмотря на этот тестостероновый всплеск, я слышу боль моего мужа, его тревогу и то, какой он замечательный отец. Я слушаю его и понимаю, что он имеет в виду; я знаю его много лет и спокойно отношусь к тому, что не всегда разговоры заканчиваются торжеством моей правоты и заявлением, что он – толстокожий мужлан. Иногда в конце наших дебатов я говорю: «Кажется, я уловила твою мысль». Точно так же я научилась слышать своих детей, слушая их слова, анализируя их поведение и телодвижения.
Так как же нам научиться слушать детей и как научить их слушать? Мы внимательно слушаем их с момента появления на свет. Мы прислушиваемся к их словам, наблюдаем за их поведением и языком тел.
Слушаем плач
Новорожденный ребенок общается с окружающим миром только с помощью плача: когда он плачет, он посылает сигнал, и мир реагирует. Если ты понимаешь, что сигнал, отправленный тобою во Вселенную, получен, и Вселенная отвечает тебе, посылая то, о чем ты просил, это дает чувство уверенности: ты можешь сказать Вселенной, что голоден, и ты доверяешь этому миру, который откликается на твое требование. Представьте себе, что вы посылаете сигнал во Вселенную, а природа моментально начинает разгадывать, о чем вы просили, и стремится удовлетворить ваш запрос. Звучит заманчиво, не так ли? Ребенок рождается с неразвитым речевым аппаратом, и потому в начале жизни плач – это единственная доступная ребенку форма общения с миром. Если кто-то слушает малыша в этот момент – уже хорошо.
Существует огромная разница между матерью, которая дает бутылочку или грудь через фиксированные промежутки времени, не обращая внимания на сигналы или знаки ребенка, и матерью, которая предлагает грудь в ответ на детский плач. Быть внимательной мамой не значит обеспечивать потребности ребенка еще до того, как он заплачет, или стараться предугадать, что нужно ребенку. Быть внимательной матерью – значит слушать ребенка и реагировать действиями, которые говорят малышу: «Мы с тобой вместе выясним, что тебе нужно прямо сейчас, и я не успокоюсь, пока мы не решим проблему. Ты голоден, устал, у тебя колики? Ты говори, а я буду слушать».
Слушаем боль
«Я упала в парке, прибежал папа, он всегда приглядывает за мной, но потом он посмотрел на ссадину на коленке и на мои слезы и сказал: “Ничего страшного, солнышко, совсем малюсенькая царапинка. Все в порядке”. Но мне было больно!»
