Я легла. После разговоров по телефону стало легче. Я ощутила так нужную мне сейчас поддержку близких людей. На кухне Артур готовил ужин. В его надежности я не сомневалась, но надолго ли его хватит, если все действительно произойдет. Если…
Артур Герцог III, автор нескольких своеобразных, обративших внимание публики книг, был самым привлекательным мужчиной из всех, кого я знала. Мы познакомились с ним за два года до женитьбы, на вечеринке. На нем был костюм в тонкую полоску и огромные очки; импозантный, уверенный в себе мужчина; умный и с чувством юмора. Плюс щербинка на верхних зубах по центру и легкое прорывавшееся время от времени заикание, открывших шлюзы для нерастраченных материнских чувств и заставивших меня тут же в него влюбиться. Он переехал ко мне и в совместной жизни оказался еще и обаятельным, восхитительным, остроумным, сексуальным, хотя и несколько эксцентричным. В нем невероятным образом уживались черты художественной натуры и самоуверенность баловня судьбы. Решив, что несомненно он достоин покровительства фортуны, я захотела выйти за него замуж. Но он вовсе не горел желанием на мне жениться, ссылаясь на предыдущий опыт (он уже был несколько раз женат), из которого следовало, что семейные отношения только все портят. А еще он считал моногамию глупостью. Пришлось прибегнуть к обычному приему женщин и выдвинуть условие: женись или мы расстаемся. Что ж, придется выбрать первое, – согласился он. И летом в Дании мы поженились. Иногда мы ссорились, но жили довольно весело. Порой он излишне налегал на спиртное и тогда становился совершенно невыносимым, но, как со временем я убедилась, в основном словесно. Чего не скажешь о многих мужчинах с их красивыми фразами и малодостойным поведением. В этом смысле – Артур им прямая противоположность. Между прочим, именно это меня в нем и подкупало. А его нежелание подыгрывать общественному мнению вызывало даже своеобразную гордость. В моем представлении оно свидетельствовало о цельности его натуры. В конце концов, то, что он никогда не целовал меня на кухне или на улице, не покупал цветы и не осыпал подарками, ничто иное, как продолжение его достоинств. Разумеется, его мужской эгоизм не вызывал у меня восторга. И все же Артур это Артур – без лести, слащавости, угодничества и лжи. Именно таким он мне и нравился. В общем, вполне на уровне – не всегда обходительный, зато подлинный. К тому же интуиция подcказывала – он меня любит, пусть и без внешних знаков внимания. Любила его и я, если уж употреблять слово, смысл которого при размышлении над ним всегда вызывал у меня странное чувство.
И еще мне нравилось быть замужем. Нравилась сама мысль, что человек, с которым я занимаюсь сексом, член моей семьи – как говорится, все в одном флаконе. Я свила гнездо в восточном округе на пятидесятой стрит и была в нем счастлива. К сожалению, время от времени из-за придирок и неприятных стычек мир в доме нарушался. Постепенно я научилась по утрам выкидывать их из головы – до следующего конфликта. Часто предметом разногласий становилась супружеская верность. Он был ее противником, я – сторонником. Он считал супружеские обязательства предрассудком среднего класса, я объявляла его разрушителем семейных устоев. Причина же, на мой взгляд, заключалась в обществе, где не существо в обществе и отсутствующими в нем на сей счет правил – оба не понимали, как устроен брак и чего мы от него хотим. Попытки испытать друг друга (несмотря на извлеченные из них пару другую уроков) оказались весьма болезненными.
