III
Среди таксистов той обширной агломерации, что звалась Районом Залива, можно было встретить самых разных людей. Большей частью мужчин, но иногда и женщин, иммигрантов и местных жителей, выходцев с социального дна и представителей среднего класса. Центром этой области, зоной её притяжения, горячим реактором, был Сан-Франциско, куда таксисты стекались из самых дальних городов, крупных, как Стоктон и Сакраменто, маленьких, чьи названия она не запоминала. Многие проводили в дороге туда и обратно долгие часы, ночевали в своих машинах, только чтобы иметь возможность добраться до заказов и денег города на холмах.
Получив свои наклейки на стекло, подключившись к приложению и начав работать, она поначалу не желала вступать в тесное общение с другими. Хотела просто откатывать свои часы, получать деньги и забывать об этом, возвращаясь к спорту. Но жизнь затягивает тебя в свои сети даже и против воли. Так или иначе, приходилось общаться, узнавать имена, обмениваться историями, находить денежные места, учиться у более опытных парней. В первые недели она иногда просто смотрела, где работают те или иные машины, не гнушалась следовать за ними и оценивать успешность в течении часа. Как она выяснила, самыми выгодными были длинные поездки по тем маршрутам, где можно было обойти забитые пробками улицы.
Среди таксистов было много латиноамериканцев, выходцев из Азии и Восточной Европы. На испанском она почти не говорила, хотя и начала его учить, вспомнив свои былые способности в языках, на китаянку была вовсе не похожа, русские же очень быстро признали в ней свою. Для них женщина в подобной роли была персонажем экзотическим, поэтому она получила некоторую популярность.
За первую неделю работы она познакомилась с десятком таксистов из тех, что говорили на русском языке, среди них были самые разные типажи. Олег, крупный мужчина лет сорока пяти, с бычьей шеей и блестящей на солнце бритой головой, был старожилом с репутацией любителя всех поучать. Дмитрий, молодой парень, недавно перебравшийся в Америку, только осваивал город и немного напоминал ей её саму сейчас. Виктор с Павлом были украинцами, перебравшимися на Западное побережье лет шесть назад. Андрей, худощавый, невысокий человек, напоминавший хиппи новой волны из-за бороды и длинных, грязных волос, объездил уже несколько штатов, пока не осел здесь. Были и другие, чьи имена ещё путались в голове. Смуглый молдаванин, парень из Казахстана, пожилой мужчина, страдавший одышкой. Разные города, разные истории.
Она не хотела пускать их слишком глубоко в свою жизнь, не хотела быть частью этого странного сообщества, но держаться где-то на окраине, не обременяя себя лишними обязательствами. В конце концов, что они могли знать о её другой, настоящей жизни, столь далёкой от их забот? И всё же слухи распространялись, их нельзя было сдержать как жидкую ртуть, и она слышала за спиной, как люди вполголоса упоминают, что она то ли боксёр, то ли бьётся в клетке для развлечения публики. Была и ещё одна причина общаться с ними. Не хотелось забрасывать язык ради памяти отца, для которого это было важно.
Изредка они собирались на обеденный перерыв в русском ресторане, что считался не слишком дорогим и собирал иммигрантов со всей округи. Ей нравилось это место. Простые столики на открытом воздухе под синими зонтиками, экзотические блюда, вроде борща, которых она почти не помнила или же только читала о них в книгах своего детства. Посреди этих людей, обрывков разговоров на русском словно вспоминала ту часть своей истории, что была связана со страной, в которой никогда не бывала.
