– Ну, прямо настроение поднял, – сказал Дмитрий.
– Теперь, когда жизнь тут становится труднее, разочарованных будет всё больше. За одиннадцать баксов в час работать – удовольствие не из приятных, но других-то вариантов нет. Они не понимают, что на такие низкооплачиваемые, неквалифицированные работы здесь уже очередь из мигрантов стоит, а чтобы получить что-то получше, нужно учиться. Калифорния сейчас – это пузырь, говорю вам. Она переполнена социальными обязательствами, населением, иммигрантами, слепыми ожиданиями бесконечного роста. Когда штат станет банкротом, экономика сократится на треть.
– Это давно пророчат, но как-то Кали всё ещё держится на плаву – заметила она, вклинившись в разговор. – Вроде бы ещё в конце девяностых штату банкротство обещали.
– Думаешь, этого не случится? Такие вещи быстро не происходят, но дело к тому идёт, – сразу переключился на неё Олег. – Знаю я тех оптимистов, которые думают, будто Калифорния всегда выплывет, корпорации помогут или Кремниевая долина… Будто их деньгами можно будет залить все проблемы. Миллионы иммигрантов, игры в социализм, сокращение сельскохозяйственных площадей из-за засух. Нет, теперь это далеко не лучшее место для старта, если ты приезжий. Настоящие деньги сейчас делают на нефти, сланцевых месторождениях, пока цены на нефть ещё держатся. Техас, обе Дакоты, там теперь можно заработать. Я видел молодых парней, которые по сто штук в год загребают без всякого образования.
– Да, я слышал, – вставил Дмитрий.
– Был бы я моложе, то, наверное, переехал бы из Калифорнии, отправился бы на поиски новых возможностей… но теперь мне уже слишком поздно. Я прикипел к своему дому, да и этот портовый город напоминает о первой моей родине.
– Опять ностальгические разговоры, – сказал Дмитрий, – Я, вот, не тоскую, что уехал.
– Есть такое дело, – согласился Олег. – Я тоже грешен. Сложно нашему брату тут укорениться… Но только не тебе, Алекс. Встреть я тебя на улице, то никогда бы и не подумал, что ты тоже из наших. Твой английский как у местных.
– Это мой родной язык. Я лишь наполовину ваша, не забывай.
– Почему тогда с нами болтаешься? Могла бы уже в крупной кампании работать.
– Это долгая история.
Ей совсем не хотелось открываться перед ними, лучше было остаться на обочине, проскользнуть по краю их маленького мирка. Тем не менее, такие встречи всё же были приятны, ни к чему не обязывая.
– Правда, что ты участвуешь в боях? – Спросил у неё Олег. – Толя из Казахстана говорил, что видел твой бой в интернете.
– Да, было дело. Я по ММА выступаю, провела пару боёв. Раньше боксом занималась.
– Заработаешь на этом кучу денег?
– Ну, надеюсь.
*****
Их первый бой с Тайлером случился почти спонтанно.
Мистер Робертс иногда позволял ей заниматься по собственному графику, и часто она задерживалась в зале допоздна, когда для других тренировки уже завершались. В тот вечер они с Тайлером были в зале вдвоём. Она забрала ключи, обещав закрыть за собой, когда закончит.
– Знаешь, о чём я думаю? – спросил он тогда, прохаживаясь между рядов висевших как туши на бойне боксёрских мешков. – Ринг же сегодня в нашем распоряжении. Никто не мешает. Мы с тобой ещё не устраивали настоящего спарринга. Почему бы нет?
– А ты специалист в спаррингах?
– Ну, я немало их провёл.
– И какие условия?
– Раз уж ты у нас чемпионка по боксу, то сделаем боксёрский, конечно. В шлемах, нормальных перчатках на пятнадцать унций. Нам не нужны травмы.
