– Было бы почетно, – вздохнула
девушка. – Только вот неприятности с законом мне не нужны. Поэтому в
предсмертной записке меня не упоминайте, плиз. И дайте же мне пройти!
– Просил же не спешить
отказывать! Ты бы хоть выслушала сначала! – не отступал Кирилл.
– Я ценю Ваши чувства, но не могу
Вам обещать своего сердца, – произнесла Люся, приложив руку к груди. – Потому
что с сегодняшнего дня сердца у меня нет, теперь я, можно сказать мертва.
– Жених бросил, что ли? –
догадался Кирилл.
– Ага, – кивнула бессердечная и
заплакала, – изменил и бросил.
– И меня жена оставила. Правда,
не изменила, просто ушла, – поделился с Люсей Кирилл, чтобы она не чувствовала
себя одинокой в своем горе.
– Все там будем! – философски
заметила Люся, смахивая слезы перчаткой.
– Типун тебе на язык! Рита не
умерла, а к сестре от меня сбежала, – прояснил ситуацию Кирилл.
– И Вы тут же решили найти ей
замену? Лишь кто был? Да Вы маньяк!
– Почему лишь бы кто? Лишь бы кто
Риту не заменит. Мне нужна молодая и симпатичная, вроде тебя. И почему сразу
маньяк?! Я ж не в постель тебя зову! И, между прочим, не насилую.
– Но ведь Вы же только что
предложили мне за Вас замуж выйти!
– Я? Когда? – удивился Кирилл.
– Только что! Сказали, что
предложение хотите сделать. Забыли уже? Может, Вы просто болеете? –
предположила Люся.
– Да здоров я, что ты! Я не о
предложении руки и сердца говорил, а о деловом. Я Дед Мороз без Снегурочки. Вот
и хотел попросить тебя стать моей Снегуркой.
«Все-таки больной», – подумала
Люся. Нужно было как-то успокоить соседа и поскорее спрятаться в своей
квартире. Сумасшедших, как она догадывалась, лучше не волновать.
– Вы не пробовали позвонить по
номеру 103? – спросила осторожно. – Там снегурочки по вызову приезжают. Все в
белом.
– Да не сумасшедший я! – начал
нервничать «псих». – Я артист. Играю Деда Мороза. А Рита, жена моя, должна была
играть Снегурочку. Но теперь играть не будет, и мне нужна актриса на замену
Рите, чтоб Снегурочку на утренниках сыграла.
– Почему нельзя было сразу
сказать?! – возмутилась Люся. – Но я Вам не подхожу. Я не могу на утренниках
Снегурочку играть. Потому что я готеса. Я только Смерть сыграть могу, если
повезет, конечно. Ну, или ведьму на худой конец.
– И Смерть, и Ведьму я сам сыграть
могу. Снегурочку не могу. Соглашайся, а? Не бесплатно, конечно. Я тебе Ритин
гонорар заплачу после того, как все утренники отыграем. А это половина дохода.
За вычетом расходов на костюмы, реквизит и другую фигню, разумеется.
– Нет! Не собираюсь я никого
развлекать! Пропустите меня! – разнервничалась Люся.
– Проходи, – вздохнул Кирилл,
пропуская соседку к ее квартире и вызывая лифт. – Очень жаль. Могла бы неплохо
подработать.
Дверь лифта открылась, и Кирилл
спустился на свой этаж.
Проводив соседа взглядом, Люся
покрутила пальцем и виска и наконец-то зашла в свою квартиру.
Перекусывать Люся не стала:
настроение было настолько хреновым, что даже кусок в горло не лез. Хотелось
одного – лечь и умереть. Но это желание не было реалистичным, а угроза вернуться
домой – вполне реальной.
Если родители откажутся
оплачивать жилье, придется вернуться на малую родину. Это Люся хорошо понимала.
Но она хотела остаться в Питере и получить диплом филолога. Теперь, когда она
осталась без возлюбленного, и жертвовать учебой было незачем, Люся вновь
воспылала любовью к знаниям. Решила, что доучиться надо во что бы то ни стало.
