Самой большой проблемой на данный
момент был древнегреческий. Точнее, получение зачета по этому уже сотни лет никому
не нужному предмету. И путей решения проблемы было только два. Первый путь –
выучить язык, второй – дать преподавателю взятку. Вообще-то, Люся не знала,
берет ли Кудри взятки, да и у самой нее не было опыта участие в коррупционных
схемах. Но девушка слышала, что взятки берут все преподы. Для этого нужно лишь
положить нужную сумму в зачетку. Даже такса была известна. За зачет полагалось
10-20 тысяч рублей в зависимости от аппетита экзаменатора и важности
преподаваемого им предмета. Аппетита Кудри Люся не знала. Думала, что на всякий
случай нужно будет положить 20 тысяч. У нее же оставалось около пяти, и их она
планировала потратить на праздники.
Оставался первый путь, то есть
зубрежка. Этим Люся и попыталась заняться. Однако сосредоточиться на занятии
греческим никак не удавалось. Память постоянно подгоняла образ изменника Никиты
и Насти – его новой пассии. Глаза у Люси не высыхали, а заковыристые
древнегреческие фразы не хотели задерживаться в голове. Удалось запомнить лишь
одну: Δεῖμος καὶ Φόβος (Деймос каи Фобос). Означала
она «ужас и страх» – отнюдь не лишние словечки в словарике гота.
Подумала, что нормализовать
настроение поможет музыка. Запустила альбом любимой группы Umbra Et Imago. Но
погружение в мрачный мир готически-эротических фантазий Моцарта на этот раз не
принесло облегчения, а только усилило душевный раздрай.
Вырубив комп, Люся встала и
решительно направилась к входной двери.
Глава 6. Просто улыбайся!
– Снегурушка ты моя неформальная!
– открыв дверь, успевший с горя приложиться к бутылке Кирилл заключил Люську из
40-й квартиры в крепкие объятия.
– Пустите! – испуганно пискнула
девушка, отворачиваясь, чтобы не вдыхать запах алкоголя и, главное, избежать
пьяного лобзания. Она уже отчаянно жалела, что решилась на участие в
сомнительной авантюре.
– Пущу! – пообещал сосед,
затаскивая добычу в квартиру. – Но только сначала удостоверюсь, что ты не
сбежишь, передумав.
Кирилл затащил Люсю в комнату,
опустил в кресло и вернулся в коридор, чтобы запереть дверь. Пока девушка
соображала, нужно ли ей бояться и не стоит ли закричать, хозяин квартиры
вернулся и позвенел перед носом гостьи связкой ключей:
– Все, теперь не отпущу, пока все
не обсудим.
– Вы меня пугаете! – призналась
Люся срывающимся голосом.
– Разве я такой страшный? –
искренне удивился Кирилл и, покосившись в зеркало, провел ладонью по
подбородку. – Ну да, щетина отросла уже маленько, но ведь мне же идет, а?
Люся, забыв, что ей нужно
бояться, рассмеялась и окинула Кирилла оценивающим взглядом. Он был прав:
легкая небритость была ему к лицу. И в целом он был неплох. Для своего возраста,
разумеется, неплох. Его ровесницам, дамам бальзаковского возраста, он, должно
быть, нравился. Среднего роста, подтянутый, с довольно правильными чертами лица
и задорно сверкающими глазами, Кирилл обладал своеобразным шармом. К тому же он
излучал что-то волнующее и одновременно притягивающее к нему. «Может, именно эти
флюиды и называют харизмой?» – подумала Люся.
– Вроде бы идет, – решила она не
перечить хозяину квартиры. – Но мне страшно не потому, что Вы на внешность
страшный, а потому что набросились на меня, как маньяк.
– Это я от радости, – засмущался
Кирилл. – Не хотел тебя пугать. Просто ты моя спасительница, на руках тебя
носить готов! Ты же ведь пришла, потому что согласилась мне помочь?
