Я еще раз дернула ручку двери, но та предсказуемо не сдвинулась с места. По другую сторону послышались голоса, мелодичный женский голос спросил:
– Клаус, что за капризы? Почему ты не пускаешь меня в кладовку? Мне нужно цветочное масло.
– Хозяин не велел, – грубый голос испугал бы кого угодно, но девушку это не остановило.
– Мне. Нужно. Масло.
Пауза, в которой я прильнула к замочной скважине и пыталась разглядеть, что же там происходит. Мелькнуло ярко-желтое пальто и прядь длинных светлых волос. Да это же та самая девушка с катка, сестра Мороза! Но что она делает в пристанище Ронана?!
– Пустить не могу, – упорно стоял на своем Клаус.
Конечно, не может, я же здесь сижу. Огляделась по сторонам, точно, вот стоит большая банка с розовой жидкостью и надписью «Цветочное масло».
– Тогда иди и спроси разрешения у своего хозяина, как ты любишь это делать. Я подожду здесь, – поспешно добавила она.
Тяжелые шаги известили меня о том, что Клаус ушел. Я снова выглянула в замочную скважину, девушка продолжала стоять, прислонившись к косяку.
– Эй, – крикнула я, понизив голос, чтобы в доме меня не было слышно, – ты же, кажется, Лиза?
Девушка оглянулась и сделала два осторожных шага в мою сторону.
– Ты кто?
– Снежана, ты меня видела в доме своего брата.
– Ты? – она подбежала к двери, дернула ручку, но дверь не поддалась. – Иван волновался, полночи не спал, ждал, что ты вернешься. Я тебя видела сегодня на катке, тебя полицейские увели. Почему ты здесь, в нашем доме?
– Подожди, не тараторь, – остановила я ее, приложила руки к двери, пытаясь сообразить, как все рассказать. – Твоему брату грозит опасность. Ронан, хозяин этого дома, планирует ограбить его ночью и убить. Тебе нужно сбежать, предупредить брата. Только не ходи в полицию, у Ронана все схвачено, ты не представляешь, какой он страшный человек.
Девушка затихла по ту сторону двери, я снова прислонилась к замочной скважине, но могла разглядеть только полы ее желтого пальто. Вот девушка присела, и теперь я видела ее лицо. Испуганные черты, которые я отметила при нашей первой встрече, незамысловатые речи – все это исчезло. Я видела только жесткий взгляд и стянутые в линию губы.
– Я знаю, какой он человек, – с вызовом произнесла она, – ведь он мой муж.
Она встала, еще раз дернула ручку двери.
– Масло возьму завтра. Когда стану оплакивать несчастно убиенного брата.
– Вот стерва, – я ударила рукой по двери.
В ответ она только громко засмеялась. Я сползла на пол. Верить нельзя было никому, ни полиция, ни родная сестра не поможет.
Снова послышался голос Клауса, он явно спорил с кем-то. Когда они подошли ближе, я узнала голос Тары.
– Это все не хорошо, не правильно!
– Мне плевать. И Ронану тоже. Ты сделаешь то, что должна. Иначе… сама знаешь, что будет.
Подруга замолчала. Спорить со смотрящим было бессмысленно. Если для нас приготовили задание, мы должны будем его выполнить. По крайней мере Тара, я же не собиралась стоять и смотреть, как убивают человека.
Заскрежетал ключ в замочной скважине, и дверь открылась. Тяжелая рука Клауса вытащила меня на свет.
– Время пришло. Только не вздумай дергаться.
Я посмотрела на Тару. Испуганно смотрела на меня, из глаз текли слезы, но она даже не думала их утирать. Беззвучно, одними губами попросила: «слушай его». А я и слушала, машинально переставляла ноги, пока меня вели в гостиную, в которой горел камин, и два кресла стояли напротив него.
