Мы живём по чужим законам.
Умиляясь малиновым звоном.
Обделяя себя, разделяясь, закрываясь щитами дверей.
Всякий раз, после зим удивляясь,
почему всё идёт, не меняя,
не обличий не календарей.
Истекают сугробы в марте, чем – то мутным,
слезящимся марким.
Мирру точат по сапогам.
Обновляют весною шкуры, люди,
твари, политики хмуро.
Рука – блудят с дорожных реклам.
Задувают восточные зычно.
В сточных трубах горланя привычно.
Песни с детства, известные нам.
Мы проходим проспекты, кварталы —
Всё нам мало, по-прежнему, мало.
Даже иноходь, по головам.
Мы забылись в наручниках цифр,
Мы кроссвордов разгаданный шифр.
Нас несёт под откос без руля и колёс.
Ну а мы, опьянев от веселья,
До Курантов уже в состоянии похмелья.
Переводим минуты в недельный разнос.
А над нами воссев искушённо,
Ворчит рожи кривые оффшорно,
Сытым рылом с экранов сквозит.
«Он» считает, что ты уже куплен,
Героином и водкой отуплен.
То грозит нам, то руководит.
Поучая Славян (нас с тобой) «несмышлёных»,
Ростовщической нежити князь изречённый,
Что ползёт по планете змеёй.
Звёздных полос знамения повсюду.
Предрекают всемирную юду.
Но найдётся хоть кто – то живой!
Но найдётся, хоть кто ни будь, что бы,
возвестить, что исчезнут сугробы.
За собой не оставив смердящих могил.
Тот, кто сможет сказать, прозревая,
всходит то лишь, что мы засеваем.
А взошедшее превозмогаем.
Но на горло не ставим ноги.
Но полно! Есть уже ответы!
Есть те, кто начал вспоминать.
Кто Предков мудрые заветы,
Стал из забвенья воплощать.
