Преследования иноверцев… назначение Брутуса… Андромеда явно имела личную выгоду от этой стратегии. Но какую?
– Разумеется, паладин Брутус. Вы заслужили это.
Значение слов Андромеды дошло до придворных не сразу. Но один за другим присутствующие прекращали жевать и поворачивались в сторону Брутуса. Даже Мэруин не смог скрыть подозрений и нахмурился. Он понимал, что Андромеда не глупа, чтобы без веских причин разрешить самому жестокому дворянину устроить охоту на тысячи людей. Но в таком случае, что же это за причины? Какую игру ведет княгиня?
Князь Мэруин с наигранным добродушием усмехнулся и постарался разбавить повисшее напряжение:
– Государыня, раз уж вы так красноречивы этим вечером, то, быть может, еще и предложите тост?
Андромеда кивнула и поднялась из-за стола. Собравшиеся последовали ее примеру. Придворным хотелось немного отвлечься от тревожного предчувствия, вызванного назначением Брутуса.
– Слышите раскаты далекого грома? – загадочно спросила Андромеда, поднимая бокал. – Дождь приходит на смену засухе. Осень сменяет лето. Времена года чередуют друг друга, чтобы с перерождением природы у нас появлялся шанс очиститься душой и начать все сначала. Этой ночью гроза очистит всех нас. Утром мы окажемся совсем в другом мире.
– За новый мир! – торжественно повторил князь Мэруин.
– За новый мир! – ответили ему хором три десятка голосов.
Андромеда тоже улыбнулась и поднесла бокал к губам.
«О, не сомневайтесь! – думала она, чувствуя сладкий вкус реванша. – Новый мир наступит для всех нас. Вы окажетесь в мире открытого террора и больше нигде не сможете чувствовать себя в безопасности. Сам Мэруин ощутит беспомощность, когда его подданные начнут убивать друг друга. Все вы испытаете то, что приходилось чувствовать мне и моему герцогству. А я… окажусь в мире, где нет страха, жестокости, лжи и интриг».
3.
Совещание подошло к концу.
По правилу этикета князь Мэруин и княгиня Андромеда первыми поднялись из-за стола. Затем свои места покинули придворные. После обмена любезностями обитатели дворца начали стекаться к выходу из Княжеской Трапезной. Однако один гость не спешил уходить.
Паладин Брутус застыл почти у самых дверей, и придворным, чтобы покинуть зал, приходилось его обходить. Но Брутус не замечал, что доставляет кому-то неудобства. Он сцепил толстые короткие пальцы в замок и полузакрыл глаза. Придворные, проходя мимо Брутуса, поздравляли его с новой должностью. Паладин ничего не отвечал, но при каждом поздравлении его пухлые губы расплывались в улыбке удовлетворения.
Наконец последний гость покинул Княжескую Трапезную. В зале остались только Андромеда, князь Мэруин и паладин Брутус.
– Вы не утомились, ваше превосходительство? – усмехнулась Андромеда, вежливо намекая паладину, что ему пора покинуть зал.
– Я бы сказал нет, Ваше Величество, – ответил паладин Брутус.
Андромеда замерла, ожидая продолжения речи паладина. Однако Брутус снова полузакрыл выпуклые глаза и будто бы забыл про присутствие Андромеды и Мэруина.
– Я бы просто хотел спросить… – вдруг сказал он.
Мэруин задумчиво наклонил голову набок и оперся руками о спинку кресла. Андромеда не сдвинулась с места.
– …когда можно действовать? С чего прикажете начать?
– Поступайте так, как считаете нужным, – благосклонно ответила Андромеда. – Если у вас остались вопросы, вы можете обратиться ко мне… завтра.
– Я бы сказал… – начал было Брутус, но Мэруин оборвал его на полуслове:
